Грязная Земля. Книга 2

В лодке открылся люк, не имеющий верхней ручки, и до этого незаметный. Шамзин принял с воды младенца и спустился внутрь.

— Лена, пойдём скорее, тут небезопасно, — хмуро попросил сын Шамзина.

Они с дочкой перебрались на лодку, и он подал девушке руку. Та поднялась, и, утирая слёзы, неловко перебралась в лодку.

Они все спустились внутрь и люк закрылся.

Лодка выплыла из сарая.

Несколько минут она тихо и безопасно дрейфовала по течению реки, оставляя позади город, ставший ловушкой для его обитателей.

А потом лодка дёрнулась и застыла. Из неё раздались приглушённые крики и стук дерева по металлу.

Минуту ничего не происходило, а потом из воды вынырнула сноха Шамзина. С ней вынырнула её дочь. В руках сноха сжимала младенца, зажимая ему рот. Девушка явно не тонула, легко держась на поверхности. Поверх её костюма был надет спасательный жилет. Вынырнув, она разжала ладонь на посиневшем лице младенца и начала его тормошить.

Младенец лежал без движения в своём пенопластовом шлеме. Его руки безвольно свесились вниз.

Мать зарыдала, а потом снова стала трясти младенца.

Наконец тот дёрнулся, закашлялся, а потом обиженно заорал — истошно и надрывно. Девушка снова зарыдала, судорожно прижимая орущего ребёнка к себе.

Её дочь уже забралась на лодку, и через несколько секунд Шамзина последовала её примеру. Они сидели обнявшись, грея младенца друг меж другом, с ужасом глядя в тёмную мутную воду.

Охотники

Алиса была в отчаянии. Она понимала, что щенок подставился под пули ради неё, защищая её. И она не просто переживала за него — она ощущала отголоски его боли.

Его кровь (или лимфа?) вспенилась и закрыла рану, остановив кровотечение. Но ему всё равно было плохо и необходимо отлежаться, спрятаться, отдохнуть, исцелиться. Она ощущала его желание забиться в укромный угол и лежать, свернувшись клубочком.

Первым побуждением Алисы было тащить щенка к ветеринару. Она давно протоптала туда дорожку, таская как своих, так и найденных в природе питомцев.

Но ветеринар, во-первых, может отказаться лечить странное животное — особенно, на фоне слухов о происходящей в городе чертовщине. А во-вторых — может ещё и сообщить об этом властям. Даже при том, что он хорошо знает и помнит Алису. А может, именно поэтому. Знает, что девочка приютит даже детёныша акулы, лишь бы тот жалостливо смотрел большими глазками…

Поэтому вторым решением было идти домой, что Алиса и сделала. Но по пути она сообразила, что рядом с её подъездом — мини-лаборатория военных медиков, установленная вокруг дерева (вероятно, именно там пропала вредная бабка). А там и наблюдение, и патруль… Нет, туда нельзя.

Третий вариант подсказал сам щенок. Точнее — Алиса, потеряв надежду придумать решение, перестала судорожно думать — и наконец уловила его желание.

Спрятаться в лесу, найти кусты погуще, а лучше — берлогу под корнями. И там лежать, пока не выздоровеет сам.

И Алиса, дом которой находился вблизи от лесопарка, просто слегка изменила свой маршрут — чтобы обойти свой дом на достаточном расстоянии, но всё же добраться до лесопарка побыстрее.

По пути Алиса вдруг сообразила. Ну конечно! Рафик же помогает старушке-травнице! Они наверняка могут помочь вылечить… Когда она произнесла эту мысль про себя, то сразу потеряла надежду. «Вылечить щенка-мутанта». Ну да, прямо вот сразу рванутся помогать. Рафик-то ещё, может, и поможет… А вот неизвестная бабка-ведьма…

Да и как ему помочь? Нужно ли обрабатывать рану, которая уже закрылась чужеродной пеной? Скорее, уж, тут действительно надо делать так, как подсказывал сам щенок — то есть просто дать ему отлежаться и не мешать в этом.

Тем не менее, Алиса набрала номер Рафика и вкратце обрисовала ситуацию. Собака, огнестрельное ранение, рана уже запеклась…

Рафик чуть подумал и пообещал привезти травы от заражения крови, ну и что-нибудь для ускорения восстановления тканей. Они договорились встретиться в лесопарке.

Прохожие с лёгким удивлением оглядывались на девочку, которая быстрым шагом спешила в лесопарк с джинсовым свёртком в руках. Подсказка Изольды была очень своевременной. Вообще, Изольда сохранила удивительное хладнокровие в этой ситуации. Могло показаться, что у неё вообще нету страха и эмпатии. Или они навсегда и напрочь заморожены…

Алиса уже увидела впереди деревья лесопарка и слегка воспряла духом, когда случилось самое неприятное, что могло случиться. Ну — не самое, но по сумме разных факторов — точно первое место.

— Эй, Гнусечкина! — вдруг услышала она знакомый голос с гнусными интонациями. — Куда бежим, чего несём?

Алиса дёрнула головой, и её сердце на миг обмерло. Это был Пахан. Конечно же — с Бобиком. А ещё — с ним был Кирилл, который при виде Алисы досадливо нахмурился.

Частью сознания Алиса испытала болезненную радость от того, что она Кириллу не полностью безразлична. Как говорила Изольда — если есть эмоции, то с ними можно работать.

Но работать с эмоциями Кирилла ей сейчас совершенно не хотелось. Она лишь ускорила шаг, бросив за спину:

— Несу бабушке пирожки.