Грязная Земля (СИ)

Вадик скривился, потому что понял намёк. «Лети мухой». Но не стал поднимать восстание, а подчинился, сразу перекроив ситуацию себе на пользу:

— Так, девчонки, вам без меня сегодня никуда. Давайте за мной!

— Светка! — наобум позвал Пахан.

Грудастая брюнетка с повернулась к нему с кокетливой улыбкой. Удачно вышло!

— Пробей мне пивка холодного! Бери самое дорогое светлое. И приходи сюда сразу.

— Хорошо, Пашенька, — снова улыбнулась Светка.

Все ушли, а Пахан присел на скамейку новенькой остановки. Скамья оказалось жёсткой и неудобной. Пахан поморщился и поёрзал. Глянул неодобрительно на небольшой рекламный плакат на стенке, где улыбался его отец, держащий палец вверх над надписью «Современный город, всё для людей!».

— Надо тебе такую в спальню! — язвительно сказал отцу и показал другой палец.

И сам заржал собственной шутке, представляя, как отец будет пытаться уснуть на неудобной жёсткой скамье. А потом вдруг представил там обнажённую мачеху в позе для «Playboy» и сглотнул. Помечтал чуток, вспомнил про Юльку, расстроился. А потом увидел спешащую к нему с пивом Светку и довольно осклабился.

Денёк вроде налаживался.

Ещё бы вломить кому-нибудь.

Кирилл «Крёстный Фей» Брусов

— Отвали! — заорала на Кирилла сестра. — Я тебя ненавижу!

Кирилл так офигел, что не успел даже уточнить — за что именно ненавидит. Сестра убежала в свою комнату и хлопнула дверью. Кирилл подошёл к двери и замер на секунду, решая — вломиться или нет.

— За что конкретно ненавидишь? — решил он начать разговор из-за двери. — Что я тебя от изнасилования спас?

— Да иди ты! — истерично ответил голос из-за двери. — Ты мне не о…

— Не отец, — проговорил Кирилл одновременно с Таней.

Он даже уже перестал беситься на эту фразу. И правда, чего злиться? Не отец ведь. А отец где-то там. А тут Кирилл, и он теперь глава семьи. И хотелось бы благодарности хоть немножко за все те усилия и страдания, которые Кирилл претерпел ради Тани.

В общем, Кирилл ощутил себя так, как себя ощущают обычно отцы. Но он, конечно, этого пока не осознавал.

— Не обижай сестру, — заплетающимся голосом проговорила мать. — Надо поддерживать друг друга.

Кирилл обернулся. Проснувшаяся мать стояла в дверном проёме, чуть покачиваясь. Её лицо было помято, а прическа растрепалась. Проснулась — и пошла выполнять родительский долг. С одной стороны, это было похвально. С другой стороны — лучше подавать хороший пример, чем говорить хорошие слова. Кирилл вздохнул и поднял руки в жесте примирения:

— Всё ок. Видишь — мы просто разговариваем, как обычно. Типичный день в доме Брусовых. Щас наорёмся и пойдём уроки делать. Как хорошие дети.

Мать погрозила ему пальцем и ушла на кухню. Оттуда забулькало. Наливает опять… Прислушиваясь за кухней, Кирилл отвлёкся от Тани, и его голос прозвучал спокойно и отстраненно:

— Так за что ненавидишь-то? Без ответа не уйду, а замок тут того.

То, что он не стал повышать накал спора, возможно, заставило сестру чуть сбавить тон и ответить. А может — сработала туманная угроза войти внутрь.

— Меня сегодня половина девчонок стебали из-за тебя! А парни передавали, что они тебя найдут! Ты мне всю жизнь сломал!

В конце она опять истерически повысила голос. Кирилл поморщился и машинально отстранился от двери.

— Ага. Вот оно как. — озадачился он. — А чего стебали-то? Точно из-за меня?

Сестра промолчала. Ясно было, что стебали её за другое, и Кирилл решил схитрить:

— Ты учти, что я всё равно узнаю. Я теперь там у вас многих знаю. Свечку держал половине класса! Веня мне вообще должен теперь! Так что лучше сама расскажи, чтобы я не пошёл выяснять.

После нескольких секунд тишины сестра сломалась и озвучила с рыданием:

— Меня девчонки дразнят шлюхой-групповухой! И парни грозили, что я им буду за тебя отрабатывать!

Кирилл сам не понял, как он вломился в полузапертую дверь. Та с грохотом ударила о стену. На его лице было такое бешенство, что сидящая на кровати сестра в страхе прижалась к стене. Её глаза расширились, а лицо побелело. Её вид заставил Кирилла осознать происходящее. Он выдохнул, заставил себя чуть расслабиться и разжать кулаки. Отвёл взгляд в окно. Досчитал до пяти. Повернулся к Танюхе. Та испуганно следила за ним. Кирилл заставил свой голос стать ровным:

— Напиши мне, кто это говорил. Кто из парней.

— Не надо, пожалуйста, Кирилл, — забормотала сестра. — Не надо их, ладно?

— Да успокойся! — с досадой махнул он рукой. — Убивать я их не буду. Даже бить не буду. Максимум — побеседуем. Это так… На всякий.

Сестра недоверчиво глянула на него. Кирилл чуть повысил тон:

— Пиши давай! — и дал сестре с письменного стола тетрадь и ручку.

Пока она писала список, запинаясь и неуверенно поглядывая на него, Кирилл подтащил к кровати стул, сел на него и нагнулся к сестре:

— И на вечеринки теперь ни ногой. Ты поняла?

— Да блин, я не хочу дома сидеть! Я тут с ума схожу! — она была на грани истерики.

— Ты ещё не поняла? Они теперь тебя все считают шлю… — Кирилл запнулся, подбирая слово. — Что ты готова давать всем подряд.

— Это ты во всём виноват! — зарыдала сестра. — Ты мне жизнь сломал!