Грязная жизнь

Лишай поморщился. Не любил он, когда к нему обращались по кличке. Уж больно неблагозвучное у него прозвище.

– Кто такой?

– Я от Мирона, – тихо сказал мужик.

– От какого, на фиг, Мирона?

– От Скорпиона.

– Ты гонишь.

Скорпион его кореш, базара нет. И крутой, блин, пацан до ужаса. Легенда подлунного мира. Таких делов понатворил, аж жуть берет, если вдуматься. Только одно то, как он в последний раз от ментов сдернул, чего стоит. В бегах сейчас Скорпион. Неужели в Москву пожаловал?

– Фильтруй базар, в натуре. – Глаза мужика налились первобытной яростью.

Под рукой у Мирона своя банда. Крутые пацаны там собрались, спору нет. И это, возможно, один из них. Лишай почувствовал себя не в своей тарелке.

– Ладно, допустим, я тебе поверил. Чего Мирон от меня хочет?

– Ты думаешь, я буду здесь с тобой тереть?

– Тогда давай в машину, – он показал ему на свой лимузин.

– Лишай, ты этта, только не кипишуй, – сказал мужик, когда они уже сели в машину. – Но я не от Мирона. Я сам от себя.

– Не понял.

– Я сам Мирон. Но ты меня, конечно, не узнал.

– Чо, пластическая операция?

Лишай не знал, радоваться ему этой встрече или нет.

– Угадал. У меня к тебе дело.

– А когда ты ко мне просто так обращался?

– Я же тебе не фраер какой-то. Короче, мне стволы нужны.

– А ты думаешь, я могу тебе в этом помочь?

– Ты чо, заржавел? – Взгляд Мирона опять потяжелел.

– Не гони беса, я ржавым никогда не был. – Лишай не спасовал.

– Тогда в чем проблемы?

– Я не занимаюсь стволами. У меня с арсеналом полный порядок, а на сторону «пушки» я не толкаю.

– Но связи-то у тебя есть.

– Связи есть.

– Вот и подпрягайся. Дашь наколку, получишь пять процентов от сделки.

– Чего так мало?

– А мне стволов не меньше тыщи нужно. «Шпалеры», «скорострелки». Вот и считай.

– Да, лавья уйдет немерено. Десять процентов от сделок.

– По рукам.

Мирон торговаться не стал. Только смерил его пронизывающе-холодным взглядом. У Лишая по коже даже мурашки полезли. Может, зря он накинул цену. Но ведь и выгоду свою он упустить не мог.

– Зачем тебе столько стволов? – спросил Лишай, когда предварительные условия были обговорены. – Ты же вроде по банкам специалист.

– Решил сменить профиль. Скоро ты обо мне услышишь, – Мирон хищно сощурился.

Может, он всю столицу подмять под себя вздумал? С него станется.

– Мне завязки конкретные нужны в ментовке. Наколки дашь на нужных людей?

– Да без проблем. Только это будет стоить.

– Само собой. Ну еще «быки» мне твои нужны будут. Тоже не за спасибо.

– Могу даже пару-тройку киллеров подкинуть, крутые пацаны, в натуре. Только и ст о ят круто.

У Скорпиона бабок немерено. И Лишаю обломится конкретный куш – он нутром чувствовал это.

– Я свяжусь с тобой. Ну все, мне пора.

– Может, в кабак продернем? – предложил Лишай.

– Ты уж извиняй, братан, но у меня ща полный напряг во времени.

Лишай имел солидный вес в столичном криминальном мире. И не нравилось ему, когда кто-то ставил себя выше, чем он. А Мирон именно так себя и ставит. И самое ужасное в том, что Лишай внутренне признавал его превосходство. А ведь не он, а Мирон от него зависит.

Мирон попрощался с ним и вышел из машины. И тут же к нему присоединились два крепыша в теплых кожаных пальто. Эффектно смотрятся. Крутые дяди – только по одному их виду можно определить. Они прошли немного и сели в машину, джип «Чероки». Совсем неплохо. Необычного в этом ничего нет. Мирон бабок сорвал в свое время немерено. Теперь эти «хрусты» идут в дело. И Лишай с этого кое-что поимеет. А как же иначе?

Когда Мирон исчез из виду, настроение у Лишая поднялось до самой высокой отметки.

* * *

С Любой Роман Степанович Штукалов познакомился неделю назад. Две встречи под луной в парке на лавочке, в третий раз – постель в ее однокомнатной квартирке. Люба была восхитительной женщиной: красивая, сладкая, заботливая. Он даже начал подумывать о разводе, о том, чтобы жениться на ней. Но случилось непредвиденное.

– Ты изнасиловал меня, – спокойно подправляя пилочкой ногти, заявила Люба.

– Ты шутишь.

– Какие уж тут могут быть шутки?

Она показала ему несколько фотографий. На них были запечатлены сцены их любви. Только у Любы вид был страдальческий. Как будто он силой брал ее, а она сопротивлялась. Бутафория какая-то.

– Что за бред?

– Узнаешь на суде, дорогой. Заявление уже в милиции.

Как будто кувалдой его по голове треснули. Судя по всему, он попал в тонкие, но прочные сети хитроумного заговора. Так оно и оказалось.

Буквально через минуту после этого разговора в квартире появились два типа в строгих черных костюмах.

– Ты Штукалов, – не спрашивая, а утверждая, сказал один.

– Да, я.

– Работаешь в спецсвязи?

Роман Степанович возглавлял отдел ФАПСИ, по званию генерал.

– Да.

– Как жить дальше собираешься, генерал? – ухмыльнулся второй. – Срок тебе немалый навесят.

– Это вы о Любе?

– О ней, и о тебе. Короче, на зону ты не хочешь. Так?

– Так.

– Тогда будешь работать на нас, – как о чем-то уже решенном сообщил первый.