Грязные Боги (ЛП)

И я ненавидела каждый атом его существа.

Он стоял, глядя на меня сверху вниз, взял в рот большой палец и пососал. Хлюпающий звук его большого пальца, покидающего рот, вызвал неожиданную дрожь, пробежавшую по моему позвоночнику.

Я судорожно сглотнула.

— Что ты здесь делаешь, Натаниэль?

Я наслаждалась тем, как напряглись его мышцы на руках, а мускулы на челюсти вздулись при звуке его полного имени. Большинство называли его Натаном, но я предпочитала обращаться к нему как можно более официально.

Это сохраняло, между нами, столь необходимую дистанцию.

По тому, как потемнели его глаза, в их синей глубине назревала буря, я поняла, что он ненавидит это.

Хорошо.

Но, несмотря на недовольство в его глазах, лукавая улыбка тронула его губы.

— Моя семья владеет этим загородным клубом, Джульетта.

Я застыла, выпрямив спину, и не смогла удержаться, чтобы мои глаза не расширились, когда я уставилась на него.

Его семья владела загородным клубом Хоторн.

Этим клубом. Как я могла не знать? Я навела справки о владельце.

— Клуб унаследован семьей моей матери. Она им управляет, — добавил он, пожав плечами. — Ее девичья фамилия Хоторн. Это был джентльменский клуб до 1997 года, когда моя мать взяла управление на себя и переделала его больше под семейный курорт.

Семьи богатых и знаменитых стекались в это большое поместье. Белый каменный дом со свежим зеленым плющом, взбирающимся на черную крышу. Он был огромным, с сорока двумя спальнями и пятью большими люксами, не говоря уже о частном жилье, раскинувшемся на многих акрах свежей зеленой местности.

Любой человек, способный позволить себе щедрое членство, необходимое для проживания в поместье Хоторн, бывал здесь. Любой, у кого есть власть, деньги, значимая фамилия.

Ничего из этого у меня не было.

Но когда-нибудь я добьюсь этого.

Когда-нибудь я стану могущественной и опасной, и мне не придется драить их грязные полы в загородном клубе.

Сидя на полу под его пристальным взглядом, я пыталась мысленно повторить это.

Я буду лучше, чем он.

Я буду сильнее его.

Но я ощущала себя обнаженной, беззащитной перед ним. Мои темные волосы были стянуты сзади в строгий пучок, но от влажности снаружи выбившиеся пряди обрамляли мое покрасневшее лицо. Юбка задралась на бедрах, и я попыталась потянуть ее вниз, но его глаза скользнули по движению, и я остановилась. Я была в полном беспорядке — он же совершенен. Как обычно.

Долгие годы я держалась особняком. Я усердно училась и зарабатывала себе на жизнь. Никто из богатых детей в школе не знал, что я без денег. Никто из них не знал, что я получаю стипендию от системы патронатного воспитания, которой я чуть не лишилась из-за того, что не сохраняла средний балл в 3,8.

Был только один студент, который всегда набирал больше, чем я.

Натаниэль Рэдклифф.

Мне хотелось задушить его бензином. Поскольку мы оба учились на факультете юриспруденции, мы боролись за первые места, и я отчаянно нуждалась в признании со стороны юридических факультетов, в которые планировала поступать, в надежде получить полную стипендию. В том, что меня примут, не было никаких сомнений. Мне просто нужно было что-то, что отличало бы меня от остальных. Мне нужно было быть лучшей в классе. И я больше, чем он, нуждаюсь в деньгах.

Он был простым человеком, я это знала, но с ним и его друзьями обращались как с богами. Не помогало и то, что они выглядели так же. Пугающими, идеальными и смертельными.

Натаниэль расхаживал по кампусу в свитерах от Ральфа Лорена, а я ходила рядом, надеясь, что никто не заметит темных мешков под моими глазами.

Слишком много ночей, проведенных за изучением латыни после работы официанткой до полуночи, имели тенденцию делать это с кем-то.

В то время как большинство студентов преуспевали в своей социальной жизни, у меня ее не было, и меня это вполне устраивало. Мне необходимо было сосредоточиться на своих мечтах стать адвокатом и однажды работать сенатором.

Я не возражала пойти на жертвы, если это означало, что я достигну своих целей.

Как очень целеустремленная и уверенная в себе девушка, большинство парней предпочитали держаться от меня как можно дальше. Они склонны опасаться этого в девушках, потому что это пугает — словно быть вместе с уверенной в себе девушкой делает их менее похожими на мужской пол.

Но Натаниэль Рэдклифф? Он не боялся ничего из этого. На самом деле ему доставляло больное удовольствие выводить меня из себя как можно больше именно по этим причинам.

И я встречала каждое его хорошо продуманное опровержение одним из своих.