Грязные деньги

Утром 20 июня 1973 года группа федеральных агентов по борьбе с наркотиками явилась в адвокатскую контору Ли с ордером на арест и увезла его в наручниках. Потрясенный и озадаченный случившимся, Ли находился в полном неведении относительно характера предъявляемых ему обвинений. Его перевозили теперь из тюрьмы в тюрьму, как обыкновенного преступника — одного из тех, кого он в свое время защищал. Один из самых блестящих и уважаемых адвокатов Техаса, Ли в свои 38 лет по непонятным для него причинам оказался вдруг скованным одной цепью с каким-то панком — племянником жены Джорджи Тэйлором. В ту же сеть угодили Джек Стриклин, кое-кто из его дружков (например, Майк Холлидей и Джонни Миллиорн), а также многие другие, с которыми Ли никогда не был знаком и о которых даже не слышал. Ситуация представлялась ему крайне нелепой. Ранним вечером в тот же день Ли предстал перед судьей Джеми Бойдом — знакомым, иногда заходившим к нему в контору, чтобы поболтать о политике. Джо-Энни прибежала в федеральный суд с 50 000 долларов, но Бойд решил, что принимать такой большой залог наличными уже поздно, и Чагра вынужден был провести ночь в тюремной камере. Там к этому времени уже собралась почти вся компания торговцев наркотиками из Эль-Пасо. Газеты по всему Югу США назвали операцию по захвату котрабандистов самой крупной за всю историю Нашвилла (штат Теннесси) — города, в котором Ли не был ни разу в жизни.

Официальное обвинение было сформулировано настолько туманно, что его невозможно было даже понять, не говоря уже о возможности наметить линию защиты. Адвокаты Ли Сиб Абрахам и Билл Маркиондо из Альбукерке внесли более 150 ходатайств с требованием конкретизировать предъявленное обвинение, однако ответ федеральных властей оставался невнятным. Тогда адвокаты внесли еще пять ходатайств, требуя, чтобы власти либо соблюли право обвиняемого на быстрое судебное разбирательство, либо прекратили дело. Никакого вразумительного ответа, однако, вновь не последовало. В течение последующих двенадцати месяцев обвинение прекратило дела примерно половины первоначально арестованных людей, но по делу Ли Чагры отказывалось идти на какие-либо уступки.

Все это продолжалось почти два года. Когда наконец выдвинутые против Ли обвинения были сняты, средства массовой информации заявили, что это было сделано из-за нарушения права обвиняемого на быстрое судебное разбирательство. В действительности же дело было прекращено прежде всего потому, что выдвинутые обвинения не были подкреплены доказательствами. Судья Фрэнк Грей, главный судья Среднего округа штата Теннесси, в марте 1975 года оформил представление, в котором в резких выражениях назвал обвинительный акт "явно и прискорбно юридически порочным" и составленным так, что он стал "совершенно бессмысленным, а значит, не содержащим ровным счетом никаких обвинений". Судья Грей набросился на агентов из Управления по борьбе с наркотиками, заявив, что ограничение свободы обвиняемых и "атмосфера беспокойства, подозрений, а зачастую и враждебности", в которой они были вынуждены жить в течение двух лет, нарушают элементарные принципы правосудия. Много позже Ли Чагра узнал, что единственным доказательством против него было "признание", сделанное наркоманом Томом Питтсом.

"Поднятый шум почти погубил адвокатскую карьеру Ли, — вспоминал Джо Чагра, его младший брат, который к этому времени уже тоже работал в адвокатской конторе Ли. — Охотников нанимать адвоката, который сам привлекался к судебной ответственности, теперь было мало". Репутация Ли оставалась запятнанной даже после того, как были сняты все предъявленные ему обвинения. Все считали, что Ли удалось избежать ответственности на чисто формальном основании. Теперь все газетные сообщения о Ли неизменно начинались так: "Ли Чагра, которому было предъявлено обвинение в торговле наркотиками…"