Грязные игры

Через год «Новый русский вестник» стал самым читаемым на Брайтон-Бич и в других «русских» районах Нью-Йорка.Конечно, для Валеры это был тяжелый год. Он лично, не доверяя рекламным агентам, бегал по всему городу, выколачивая из бесконечных бывших советских граждан — стоматологов, держателей мелких лавок и магазинов, ресторанов и частных фирмочек, объявления для своей газеты. Валера сам читал все материалы, безжалостно бракуя то, что, по его мнению, будет неинтересным. Он даже добился, чтобы газету получали не только в Нью-Йор­ке, но и в других американских городах, где много русских, — в Лос-Анджелесе, Балтиморе, Сан-Франциско, Бостоне, Чикаго. И наконец, газета начала приносить прибыль.Может быть, видя успехи Валеры, прежние владельцы газеты догадывались, кто на самом деле стоял за всеми свалившимися на них бедами. А может, и нет. В любом случае после драки, как говорится, кулаками не машут...

Итак, популярность «Нового русского вестника» росла. А остальных эмигрантских изданий соответственно падала. Выходцев из СССР и России в Америке не так уж много — во всяком случае, не так много, как кажется на первый взгляд. Куда нам до латиноамериканцев, китайцев, итальянцев или даже тех же самых осевших здесь чуть ли не сразу после открытия Нового Света и продолжающих оседать и по сей день ирландцев. Борьба за русского читателя, русского зрителя, русского слушателя в Америке всегда была очень жесткой. А Валерий Муни- пов постепенно набирал очки в этой борьбе.Следующим его приобретением стала небольшая русскоязычная радиостанция. Валера купил ее за бесценок — хозяин радиостанции, бывший дирижер из Ленинграда, пытался бороться с бездуховностью и жаждой наживы эмиграции своеобразным способом — он с утра до вечера крутил в эфире симфоническую музыку, сопровождая ее скучнейшими комментариями. Радиостанция как-то держалась на плаву только потому, что ежедневно в выпуске новостей сообщали о свадьбах и похоронах среди русскоязычных жителей города. В конце концов полностью разочаровавшийся в своих соотечественниках дирижер устроился настройщиком, а радиостанцию продал Валере. Причем, прощаясь, он выразил надежду, что у Валеры «получится то, что у него не получилось».Конечно, у Мунипова и на этот раз все получилось. По радио начали транслировать Вилли Токарева, Новикова, Аркашу Северного, Мишу Гулько и остальных приблатненных певцов. Разумеется, каждый эмигрант по дороге на работу и с работы включал только «Радио «Балалайка» (так, не мудрствуя лукаво, Валера назвал свою станцию) и пускал слезу под «Поручика Голицына» или «Призрачно все в этом мире бушующем». Всем очень нравилось.

Дальше — больше.

Валера постепенно скупил все русскоязычные газеты Нью-Йорка, еще две радиостанции и кабельный канал телевидения. Он уже мог позволить себе купить просторный дом и хорошую машину.Нельзя сказать, что он никогда не вспоминал свою бывшую родину. Он переписывался со своими братьями — Пашей и Жорой, впрочем откровенно игнорируя просьбы забрать их в Америку. В отношении братьев у него были другие планы. И конечно, писал письма Фатиме. Примерно раз в год. Но ответа по-прежнему не было...

Так пролетело пять лет.

И вот наступил долгожданный момент обретения американского гражданства. На Валеру не произвела никакого впечатления торжественно-напыщенная церемония и тем более высокопарная речь судьи о том, что с этой минуты он обязан служить благосостоянию Соединенных Штатов Америки. Если уж кому и собирался служить Валера Мунипов, то только самому себе. А уж отнюдь не Соединенным Штатам.Однако этот день, спустя пять лет после того, как он ступил на американскую землю, стал началом новой жизни для Валеры Мунипова. Он, Валера, умер, исчез. Вместо него появился новый гражданин Соединенных Штатов Патрик Норд. Проще говоря, он поменял фамилию и имя.Фамилия «Норд» очень распространена в англоязычных странах. Услышав ее, никому и в голову не придет спрашивать о ее происхождении. И уж конечно мало кто знает, что так в Астрахани почему-то называют дующий с моря южный ветер...