Грязные игры

Он начал изучать фотокопии остальных чеков из любимого ресторана Петейсона и вскоре заметил, что некоторые из них выписаны почерком самого Петейсона. Выдавала черточка буквы «т», которую Стюарт всегда делал слегка изогнутой. Итак, он мошенничал с представительскими расходами.

На следующий день, когда Стюарт Петейсон вошел в его кабинет, Карсон, охваченный бешенством, вскочил и так стукнул кулаком по столу, что едва не сломал столешницу.

– Ты за кого меня принимаешь, сукин сын?! – проорал он, швыряя фотокопии чеков в лицо журналисту. – Подделал чеки, мерзавец, подпись чужую поставил! Это, между прочим, уголовщина! Воровство! Да я тебя, паскуду, могу за это на двадцать лет в тюрьму засадить! – Карсон обогнул свой письменный стол и, повернувшись спиной к незадачливому репортеру, снял трубку телефонного аппарата. – Пришлите ко мне начальника охраны, – потребовал он. Затем, бросив трубку, повернулся к Петейсону. – Этому зажравшемуся бездельнику понадобится четыре минуты, чтобы сюда добраться, – сказал он и продолжил официальным тоном: – Советую вам честно во всем признаться. В противном случае я выдвину против вас обвинение. Вы совершили уголовно наказуемое преступление. Как вам понравится провести в темнице десяток-другой лет?

И тут Петейсон сломался – слезы, дождем покатившиеся из его глаз, смешались с потом, который лил градом. Карсон ощутил в кабинете чуть солоноватый запах страха и самодовольно ухмыльнулся – с молодыми подобная тактика всегда срабатывала.

– Мистер Карсон, – жалобно проблеял журналист, втянув голову в плечи, – это все из-за женщины. Совсем юная проститутка. Я познакомился с ней в баре, и мне даже в голову не пришло, что она… Словом, я не подозревал, как она зарабатывает на жизнь. Я думал, она меня любит, и сам из-за нее голову потерял. А потом случилось нечто совершенно ужасное. Она стала меня шантажировать, угрожать, что расскажет все моей жене, покажет ей видеозапись. Ее сутенер тайком заснял нас. Господи, что же мне делать? – Обхватив голову руками, Петейсон горестно зарыдал.

Для Карсона все это было не впервой. Молодым корреспондентам случалось попадать и не в такие переделки. Хорошо еще, что тут была замешана девица легкого поведения, а не несовершеннолетний мальчик – несколько лет назад шантажист заснял их спецкора в Египте с таким парнишкой.

Карсону и в голову не приходило настучать на Петейсона, однако он хотел, чтобы парень испил чашу унижения до конца. Вдобавок его вполне устраивало, когда подчиненные, в особенности молодые журналисты, чувствовали себя обязанными ему по гроб жизни.

– С женой своей разбирайся сам, дурачок ты этакий, – стал увещевать он Петейсона. – А тебе я, так и быть, последний шанс дам. Собери эти счета.

Стюарт послушно опустился на четвереньки и принялся поспешно собирать разбросанные по полу корешки. Справившись с этим, вручил бумажки Карсону. Тот вложил их в прозрачную папку и спрятал в сейф.

– Один твой неверный шаг, – сказал он, – и я дам делу ход. Ты меня понял? А теперь проваливай.

Карсон никогда больше не упоминал об этом эпизоде, но Петейсон с тех пор служил ему, как верный пес.

И вот теперь сонный голос Петейсона прозвучал в трубке.

– Надеюсь, ты там не с дешевой шлюхой валяешься? – прорычал Карсон.

– Эндрю, ну как вам не стыдно? – укоризненно промолвил Петейсон. – Одну минуту. – Карсону было слышно, как он встал и перешел в другое помещение. – Чем могу быть вам полезен? Надеюсь, вы позвонили в два часа ночи не для того, чтобы поинтересоваться моим здоровьем?

– Стюарт, мне нужна твоя помощь, – признался Карсон. – Только дело очень деликатное и должно остаться между нами. Покопайся в досье Грэма Купера, разнюхай, не водятся ли за ним темные делишки. Для меня все сгодится, любое дерьмо. Просвети его рентгеновским аппаратом, если потребуется. Учти, времени у меня в обрез. И… сердечный привет супруге. – Он бросил трубку и отправился спать.

Глава 9

– Как насчет шампанского, Джорджи? – спросил Ленни Стрейнджлав и поманил рукой официанта. – Только обычного. На представительских что-то экономить стали.

По приглашению Ленни они обедали в ресторане «Лепон де ля Тур». Ленни этот ресторан обожал, а вот Джорджина считала, что слава этого заведения непомерно преувеличена, под стать ценам. Сама она предпочитала рестораны попроще.

С Ленни ее несколько лет назад познакомил Дуглас. Стрейнджлав ей нравился. В свои пятьдесят пять лет он считался одним из наиболее преуспевающих дельцов в сфере рекламного бизнеса. Наивная улыбка придавала его облику неповторимое очарование, а в сочетании с бронзовым загаром, не сходившим круглый год, до сих пор позволяла считать его очень привлекательным.