Грязные новости

Я даже не знал, что оно у меня есть, пока не появилась ты, а теперь знаю, и это чертовски больно (спасибо за это).

Селиан.

Я украл твой айпод до того, как ты украла мой бумажник. Он был спрятан у меня под курткой еще до того, как снял с тебя трусики. Я хотел знать, что ты слушаешь. (И я был очень разочарован, что в нем не было песен Бритни Спирс и Джастина Тимберлейка, потому что из-за этого не влюбиться в тебя стало намного труднее, черт возьми).

Селиан.

Я пытался убедить себя, что порвал с Лили, потому что был лучше отца. Чушь. Я порвал с ней, потому что не мог не быть с тобой (и я потратил приличное количество времени, отрицая все это самому себе).

Селиан.

В тот день, когда я отправился к Дэвисам, то хотел, чтобы ты об этом узнала. Я хотел, чтобы ты показала мне свою неприглядную сторону. Хотел, чтобы ты хоть раз в жизни стала отталкивающей, чтобы я мог избавиться от тебя. (В тот день ты такой не стала. Я стал).

Селиан.

Последняя, которая на самом деле представляла собой множество склеенных вместе стикеров, была засунута в мой ящик в пятницу, и в ней было написано:

Я люблю тебя и, возможно, не смогу сказать тебе этого лично, потому что ты явно не хочешь этого слышать, и потому что я скоро уеду. Но это так, и я чертовски ненавижу это. Ни на минуту не думай, что я хотел влюбиться в тебя, Джуд. Но это делает мою любовь к тебе намного сильнее. Так что в следующий раз, когда ты ошибочно предположишь, что ты единственный пострадавший человек во всей этой истории, просто вспомни первое правило журналистики. У каждой истории есть две стороны. (И если ты вообще готова выслушать меня, то это, вероятно, мой последний шанс).

Селиан.

В двери квартиры щелкнул замок. Я быстро вытерла слезы с лица, но поняла, что в этом нет особого смысла. Моя одежда была пропитана ими. Так же, как и записки. Я судорожно вздохнула и обернулась. Вошел папа в бейсболке «Янки», размахивая бейсбольным мячом.

— Угадай, что поймал твой старик? — Его улыбка исчезла, как только он увидел меня, сидящую на полу, окруженную морем желтых бумаг.

Он бросился ко мне.

— Все в порядке, Жожо?

Я встала, не желая терять ни минуты.

— Где ты был?

— На игре «Янки». Селиан подумал, что это хороший способ попрощаться. Потом мы пошли за хот-догами. Я решил, что вернусь домой раньше тебя.

— Я сократила свое библиотечное время. Где Селиан? — Я шмыгнула носом.

— Ты в порядке? — снова спросил папа, потирая мне спину.

В порядке ли я? Часть меня казалась таковой. Часть меня была более чем в порядке, зная, что я собираюсь помочь человеку, который заслуживает моей помощи больше, чем кто-либо из моих знакомых, после всего, что дал мне и моему отцу. Другая часть меня была выпотрошена и разорвана — дать ему шанс и рискнуть полностью разрушить мое сердце, или попытаться двигаться дальше без него?

— Я в порядке, папа. Где Селиан?

— Он сказал, что ему нужно забрать из офиса…

«Конечно».

Я выскочила за дверь прежде, чем успела услышать, что именно.

Картонные коробки так и остались нетронутыми и пустыми в углу моего кабинета. Все, что мне действительно нужно было взять, это мой ноутбук.

Я редко привязывался к людям, не говоря уже о вещах.