Грязные отношения (СИ)

— Только попробуй заговорить с ней на эту тему, — открыто угрожаю мелкой. — Хоть слово скажешь, и я твою подругу всю вдоль и поперек. Как последнюю. Поняла меня?

Юля медленно качает головой. Она искренне готова вступиться за подругу.

Но они не будут меня обсуждать. Иначе Лу ко мне больше не придет.

— Послушай меня, — угрожающе шиплю девушке. — Только слово ей скажешь и тебя будет ждать то же самое. На тебя уже положил глаз один мой друг. Просто жаждет с тобой познакомиться. Сегодня я его сдержал, но дальше сдерживать не буду. Хочешь, чтобы он тебя так же провозил по всем клубным туалетам?

Девушка замолкает, а ее глаза расширяются от страха.

Пусть уж лучше думает, что я конченый моральный урод, чем то, что ее подруга спит со мной по собственной воле. Поэтому, терять уже нечего. Иду во все тяжкие.

— Так что выдохни, девочка, — увереннее продолжаю я. — Ты сейчас закрываешь свой рот и никому ничего не рассказываешь. Никогда. Ни своей подруге, ни своей маме. Ясно?

Молчит. Не двигается. Уже все поняла.

— Заставишь подругу заявить на меня — пожалеешь ещё больше, — продолжаю. — А теперь натяни на свое личико улыбку и возвращайся к гостям. Напейся если хочешь, я все оплачу.

— А как же мама? — с горечью спрашивает она.

— Все в порядке с твоей мамой, — отрезаю. — Сдалась мне твоя подруга малолетка! Сорвался. У мужчин это бывает. Усвой это уже сейчас. С мамой твоей у меня все в порядке. Я ее не обижу. А вот ты очень обидишь ее, если признаешься. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя мама страдала?

Юля отрицательно мотает головой.

— Значит, обо всем забудь, и все будут счастливы, — заканчиваю разговор.

Девушка опускает глаза. Наконец понимает, что она повязана по рукам и ногам. Рыпаться некуда.

— Лицо попроще сделай, и иди, — командую. — Про выпивку все в силе. Хоть все втроём напейтесь.

Не поднимая взгляд девчонка просачивается мимо меня и наконец исчезает из зоны видимости.

Да, я поступил как последняя скотина. Запугал девчонку. Не хотел я этого. Но ничего. Переживет.

А сейчас и мне не помешает чего-нибудь выпить.

Глава 12

По дороге к столику вспоминаю в каком я сейчас виде. Волосы растрепаны, помада смазана, одежда измята. Конечно, это вызовет вопросы у Юли.

Поэтому сворачиваю в тот коридор, что вел к выходу. Там было несколько зеркал. Кое-как привожу себя в порядок, а потом просто стою перед зеркалом еще пять минут.

Надо отдышаться и натянуть прежнюю улыбку. Вот только как раньше уже не будет. Никогда.

Спустя время я всё-таки возвращаюсь к столику.

— Где ты была?! — сердится на меня Сережа.

Ой, вот сейчас вообще не до тебя.

— Здесь очень душно, — отвечаю. — Ходила немного подышать.

— Без куртки? — снова сердится он. — Заболеть решила?

Но я уже не слушаю его. Юля какая-то странная. Молчит и сидит на месте.

О, боже! А что, если там в туалете была именно она? И ведь не спросишь прямо. Но… если бы это была она, то сейчас бы на меня уже летели оскорбления и обвинения. Юля, конечно, моя лучшая подруга, но о таком бы не промолчала.

Нет. Не могла там быть она.

— Юль, — мой голос дрожит. — Все в порядке?

Более глупого вопроса я не могла придумать.

— Да, — ее взгляд совсем на капельку смягчается. — Что-то мне нехорошо. Я бы домой поехала.

— Правда? — для меня это звучит как спасение.

— Правда, — отвечает она и хватается за сумку. — Спасибо тебе за прекрасный вечер, но я поеду.

Мне показалось, или слова «прекрасный вечер» были наполнены горечью?

Но Юля бы точно не стала молчать, если бы видела меня с Ильясом. Не такой она человек. Может, она просто заметила, что я смотрела на Ильяса, когда танцевала? Или за столом? Но почему тогда ее настроение испортилось только сейчас?

— Мы все поедем, — отвечаю, нервно цепляя и расцепляя пальцы в замок. — Мне тоже не по себе.

Теперь Юля смотрит на меня как будто с жалостью.

Нет, она точно меня не видела. Тогда бы она меня ненавидела, а не жалела.

— Я тогда маме скажу, что мы на такси поедем, — говорит она. — Пусть она с Ильясом… тут останется.

Запнулась на его имени?

— Хорошо, — усаживаюсь на диван.

Ничто сейчас не заставит меня подойти к тете Ларисе и попрощаться. Пусть что угодно обо мне думает, но я к ней не подойду.

Юля уходит к маме, а Сергей снова идёт в наступление.

— Малыш, ты какая-то грустная, — его рука вновь ложится на мое колено. — Может, этот вечер продолжим вдвоем? Уже у меня.

— Нет, — я решительно отметаю его руку. — Прости, но тут так накурено и жарко, что меня мутит. Я просто хочу лечь спать.

— Ты можешь поспать у меня, — не унимается он.

— Нет, — твердо повторяю.

— Все, пойдем, — Юля забирает свою сумку. — Такси через пять минут приедет.

Киваю и иду за ней на выход.

Мне все хочется взять ее за руку, заглянуть в глаза, узнать правду, но так страшно узнать эту правду. Это ведь разрушит нашу дружбу. Я это не переживу.

И как у последней трусихи у меня все же теплится надежда: вдруг Юля просто устала? Поэтому такая грустная. Не стала бы она молчать. Она честная и прямолинейная. Всегда говорит как есть.

Нет, она точно нас не видела.