Грязные улицы Небес

Кстати, о воде. Сэм был прав — она поступала сюда из залива. Но я хотел бы отметить другое обстоятельство. Доступная для всех стихий природы и, Бог его знает, для каких источников загрязнения, вода пахла мочой и испражнениями, была маслянистой на ощупь и изобиловала плавающими ветками, которые цеплялись за руки и за ноги, мешая моим движениям. Я не стал тратить время на эстетическую оценку ситуации и быстро поплыл к другому концу бассейна. Там, на кафеле, все еще чернело число 12. Я надеялся, что оно указывало на глубину (двенадцать футов), а не на номер дорожки или что-то в равной степени бестолковое. Добравшись туда, я повернулся, приподнял пистолет над плававшей мерзостью и попытался выровнять дыхание.

Ждать пришлось недолго. Сердито зарычав, чудовище остановилось на краю бассейна. Казалось, что оно оценивало свои силы и расстояние между нами. Затем огромная тварь прыгнула в воду, выбросив в воздух высокий гейзер пара. Она двигалась невероятно быстро и приближалась ко мне, как акула. Я видел лишь темную выпуклость под поверхностью воды. Мне почему-то думалось, что существо с ярко выраженной водобоязнью пойдет ко дну, словно каменная глыба. Сейчас я с ужасом понял, что ошибался. Нырнув, я почувствовал, как существо прошло надо мной, словно волна кипятка. Вода пузырилась. Небольшие языки пламени на коже существа погасли напрочь, однако его тело было горячим, как раскаленное железо.

Затем галлуразвернулся и нырнул ко мне. Если бы я попытался всплыть на поверхность, мы оказались бы на одной линии. Игнорируя грязную воду, обжигавшую глаза, я рванул в сторону от адской твари. Но она, отследив мой маневр, вновь оказалась надо мной.

Я не был олимпийским чемпионом. Мои боссы наделили меня хорошим человеческим телом, но оно не годилось для роли Супермена. Несмотря на уникальные ресурсы ангельского существа, я уступал галлув силе и скорости. Мне не удалось ускользнуть от него. Он вытянул руку и схватил меня. Я почувствовал, как кожа на моей лодыжке покрылась волдырями. Боль была жуткой. Я хотел повернуться и выпустить пулю в чудовище, надеясь, что в стволе остался последний патрон и что «Пять-семь» мог стрелять под водой. Но моя рука с пистолетом наткнулась на ком плававшего мусора. Пока я освобождался от тины и спутавшихся нитей, тварь потянула меня вверх и вытащила из воды.

Галлупоплыл к мелководной части бассейна. Он по-прежнему держал меня за лодыжку, поэтому мне приходилось выгибать шею и приподнимать голову. Я не хотел глотать соленую воду. Кожа демонического существа была черной и гладкой, как у дельфина. Она пахла серой и расплавленной резиной. Несмотря на прием холодной ванны, тварь по-прежнему оставалась горячей. Когда она приблизилась к краю бассейна и встала по пояс в воде, на ее плечах и голове вновь появились небольшие языки пламени. Влага мгновенно испарилась с торса. Я как мог вырывался из хватки огненного демона. К сожалению, все мои усилия вызывали лишь новую боль. Я уже подумывал о том, чтобы выпустить последнюю пулю в свой собственный череп и тем самым закончить агонию. Галлубыл непобедим. Он нырнул в бассейн с холодной водой и проглотил фунт серебра. Я не знал, как убить его. Зато мне стал понятен смысл такого слова, как «беспомощность».

Очевидно, чудовище решило не сжигать меня до углей. И оно не оторвало мне голову. Тварь просто приподняла меня за ногу и начала открывать свой рот (тот распахнулся, превратился в большую дыру и продолжил увеличиваться в размерах), пока нижняя челюсть не уткнулась в грудь. На этот раз я не увидел пламя. Его глотка вела в пустоту. Не в открытый пищевод, а в космический вакуум, от которого веяло леденящим холодом — парадоксально, если учесть жар тела инфернального существа. Глотка галлунапоминала бездонную пропасть, из которой воняло смертью и забвением. Я понял, что демон не собирался доставлять меня к Элигору. Герцог приказал ему избавиться от пленника. Мне предстояло быть проглоченным живьем и погруженным в бездну Ада.

Я попытался выстрелить в чертову тварь, но она прижала меня к своей груди. Я висел вниз головой и не мог поднять руки выше плеч. Плюс ко всем бедам из нагрудного кармана выпал какой-то предмет, и его цепочка обвилась вокруг моего указательного пальца. Это был серебряный кулон Казимиры. Его гладкий овальный корпус скользнул в мою ладонь. Прощальный дар графини, ее последняя ложь. И сейчас медальон демонессы мешал мне выстрелить в чудовище. Внезапно я вспомнил, из какого металла был сделан кулон.

Когда Орбан говорил о неуязвимости галлу —о том, что пули не причинят вреда такому существу, — он упомянул «особое серебро». А что еще подходило под это определение? Медальон Каз был особенным. Он означал для нее очень многое, и я тоже наделял его неким смыслом. Но теперь мне следовало поверить, что кулон оказался в моей руке не случайно — что имелась важная причина, по которой он не упал на дно бассейна. Мне требовалась… вера!