Грязные войны: Поле битвы — Земля

Дело у мальчика было очень простым: он хотел отыскать своего отца. Он не видел его уже много лет и боялся, что если они не встретятся, у него останутся только смутные воспоминания детства: отец учит его ловить рыбу; показывает, как ездить верхом; дарит ему гору подарков на день рождения, ведет братьев и сестер на пляж или в лавку со сладостями.

Найти отца было делом непростым. На него была объявлена охота, а за голову назначено вознаграждение. Уже больше десяти раз ему только чудом удавалось избежать смерти. То, что могущественные люди разных стран хотели убить отца, не пугало мальчика. Ему надоело смотреть видео, в которых отца изображали террористом и злодеем. Для мальчика он был просто отцом, и ему хотелось повидаться с ним в последний раз. Но из этого ничего не вышло.

Теперь, три недели спустя после побега через кухонное окно, он вместе со своими двоюродными братьями — такими же подростками — готовился к пикнику под звездным небом. Может быть, он даже слышал гул приближающихся беспилотников и свист ракет. Попадание было прямым. Мальчика и всех, кто был вместе с ним, разорвало в клочья. Все, что от него осталось, — это кусок затылочной кости с длинными волосами. Около месяца назад мальчику исполнилось шестнадцать лет, и теперь он был убит правительством своей страны. Он оказался третьим гражданином США, погибшим в течение двух недель в ходе операции, санкционированной президентом. Первым был его отец.

1. Мы старались… не создавать американского расстрельного списка

Вашингтон, округ Колумбия, 2001–2002 гг.

Было 10 часов 11 июня 2002 г.[3] Прошло ровно девять месяцев со времени событий 11 сентября. Сенаторы и члены палаты представителей собирались в зале S—407 Капитолия. Все они входили в небольшую элитную группу, которая по закону имела доступ к наиболее охраняемым правительственным секретам, относящимся к вопросам национальной безопасности. «Настоящим объявляю это заседание закрытым для публики, — произнес с характерным южным акцентом старший сенатор от Алабамы, республиканец Ричард Шелби, — поскольку его проведение в открытом формате может причинить ущерб интересам национальной безопасности США». Предложение было без промедления принято, и слушания начались.

В то время как в Вашингтоне проходило совместное заседание комитетов сената и палаты представителей по разведке, на другом конце света, в Афганистане, племенные вожди и политические руководители проводили лойя-джиргу или «большой совет», который должен был решить, кто возглавит страну после свержения американскими военными правительства талибов[4]. После 11 сентября конгресс США предоставил администрации Буша широчайшие полномочия для преследования тех, кто мог быть причастен к террористическому акту. Режим талибов, правивший Афганистаном с 1996 г., был сокрушен, «Аль-Каида» лишилась своего убежища, бен Ладен и другие лидеры организации находились в бегах. Однако для администрации Буша война еще только начиналась.

В Белом доме вице-президент Дик Чейни и министр обороны Дональд Рамсфелд были погружены в планирование следующего вторжения — на очереди был Ирак. Эти люди пришли к власти, планируя свергнуть Саддама Хусейна, и, несмотря на то что Ирак никак не был связан с ударами 11 сентября, случившееся было использовано в качестве предлога для действий против этой страны. Однако последствия решений, принятых в первый год пребывания у власти администрации Буша, касались не только Ирана, Афганистана или даже «Аль-Каиды». Они простирались намного дальше. Люди, находившиеся в тот момент у власти, хотели изменить сам способ ведения войн Соединенными Штатами, имея целью наделить Белый дом беспрецедентным могуществом. Прошло время борьбы с одетыми в военную форму противниками и вражескими армиями, время соблюдения Женевских конвенций. «Мир — это поле боя», — как заклинание повторяли неоконсерваторы в аппарате Совета национальной безопасности США, выводя на пауэрпойнт планы ведения стремительной войны мирового масштаба, игнорирующей любые границы. Причем террористы не были их единственной целью. В перекрестье прицела оказалась сама двухсотлетняя демократическая система «сдержек и противовесов».

Зал S-407 размещался на чердаке здания вашингтонского Капитолия. В нем не было окон, и попасть туда можно было на единственном лифте или по узкой лестнице. Помещение считалось защищенным и было оснащено сложным контрразведывательным оборудованием, которое должно было предотвратить любые попытки подслушать или иным образом отследить извне происходящее в его стенах[5]. В течение многих десятков лет именно здесь проводились для членов конгресса наиболее секретные брифинги ЦРУ, военных и многих других лиц и организаций, представляющих теневые зоны американской политики. Здесь давались задания на проведение секретных операций и выслушивались отчеты о них. Это было одно из немногих мест, где обсуждались наиболее тщательно охраняемые секреты страны.