Грязный бизнес (сборник)

Огастин быстро, без единого звука открыл дверь, проскользнул в зал с тренажерами, на цыпочках обогнул «наутилус», пройдя сзади Немо, лежавшего на снаряде. Помогли притупленные чувства Немо. Тот был настолько поглощен самим собой, что навряд ли замечал даже того, второго культуриста, когда тот занимался в зале вместе с ним. Огастин встал над потным лицом Немо, держа руки в карманах своего темно-серого кашемирового пальто. Немо не заметил его. Сопя и потея, он продолжал упорно поднимать и опускать эту нелепую штангу. На лице у него было написано невыносимое страдание.

Когда Немо в очередной раз опустил штангу, Огастин придвинулся ближе. Когда штанга снова поднялась, Огастин так подставил свое колено, чтобы Немо не мог вернуть груз обратно на штатив, и слегка шлепнул по штанге. Немо вытаращил глаза и принялся пыхтеть, выдувая горячий воздух, его губы шевелились, он силился что-то сказать, но не мог.

– Не хочу тебе мешать, – произнес Огастин, – продолжай.

Он еще немного надавил на штангу, и Немо едва успел перехватить ее – она чуть не сломала ему шею. Огастин прикинул, что вес штанги, которую удерживал Немо, был примерно двести пятьдесят – триста фунтов.

Немо зажмурился и напрягся, чтобы приподнять груз и вернуть на штатив, но колено Огастина мешало этому. Тогда он прижал локти один к другому, чтобы держать штангу как можно выше, и пробормотал:

– Эй, ты что?

Лицо Огастина перекосилось.

– Заткнись и слушай. У тебя большие неприятности, Немо, и я тебе нужен, чтобы выпутаться. Понял?

Пот струился по щекам Немо и стекал на красную виниловую подушку тренажера под его головой.

– Убери колено.

– Теперь ты будешь работать на меня.

– Отвали, я работаю на Саламандру. Ты же знаешь.

Дрель снова впилась в череп Огастина и медленно, безжалостно принялась за работу. Он сильнее надавил на штангу.

Локти Немо вот-вот могли согнуться.

– Хватит!

– Саламандра очень тобой, недоволен. Он хочет знать, куда ты пропал. И где ковер.

– Бог мой, я пытался его вернуть, но там оказался этот Тоцци. Его не должно было там быть. – Немо хныкал, как ребенок.

– Саламандра знает, что ты наркоман?

– Ты что... Ты что несешь?

Огастин подналег на груз.

– Не-е-е-т!

– Члены организации не должны баловаться наркотиками, не так ли. Немо? У Саламандры есть еще две причины сердиться на тебя. – Он покачал головой. – Тебе грозят большие неприятности.

Впрочем, как и мне, но будем надеяться, что ненадолго.

Немо изо всех сил старался удержать на весу штангу и потому в ответ только хрюкнул.

– Ты больше не нужен Саламандре. Ему надоело нянчиться с тобой. Он прикончит тебя, если увидит в таком состоянии. Хотя, возможно, он все равно тебя убьет. Он считает, что ковер у тебя. И это не лишено смысла. Какой наркоман откажется от запаса героина, которого ему хватит на всю жизнь. Я прав?

Глаза Немо были крепко закрыты, лицо стало неестественного пурпурно-красного цвета.

– У тебя есть возможность избежать всего этого. Но для этого тебе нужен я. Я могу уладить твои дела с Саламандрой. Тебе придется сделать всего две вещи. – Дрель продолжала свою мучительную работу.

– Чего тебе надо? Чего ты от меня хочешь?

– Убей Тоцци и достань ковер. Он у него, Заставь его рассказать, где он, и затем прикончи его.

– Как?

– Ты малый сообразительный. Сам и решай. А где его найти, я подскажу.

– Зачем его нужно убивать? Почему просто не взять ковер?

– Есть две причины. Первая – он слишком много знает, вторая – я не дам тебе ни одной дозы, если ты этого не сделаешь.

– Ты врешь. У тебя нет наркотиков.

– Ну, думаю, Саламандра не станет возражать, если из ковра исчезнет пакетик-другой.

Пускай удержит это из моего гонорара.

Эти слова вызвали у Немо новый прилив энергии. Он открыл глаза и посмотрел на Огастина.

– А что, если я этого не сделаю? Что тогда?

Огастин вздрогнул. Боль, словно нож, вонзилась ему под глаз.

Ах ты, маленький самодовольный болван.

Огастин встал коленями на штангу и проскрипел сквозь зубы:

– Ты помнишь, что случилось с твоим приятелем Джордано? А? Могу устроить повторное представление. Малыш.

Из горла Немо вырвался не то стон, не то вопль.

– Что ты несешь? Не понимаю.

– А тебе и нечего понимать. Это не твоя печаль. Просто делай свое дело, и все хорошо кончится.

Немо отчаянно сопротивлялся, пыхтел, сопел, пытаясь вернуть штангу обратно на штатив, но колено Огастина мешало ему. Немо, однако, продолжал борьбу. Очевидно, ему требовались более убедительные доказательства.

– Как ты думаешь. Немо, сколько порошка в одном таком пакетике? Я думаю, около трехсот граммов. Почти треть килограмма. Если я позволю тебе оставить, скажем, три пакетика, на сколько тебе этого хватит? Килограмм необработанного героина? Примерно десять килограммов той дряни, которой торгуют на улице?

Огастин подвинулся немного вперед, подталкивая штангу ближе к животу Немо, где ему было труднее удерживать ее на весу. Он пристально смотрел на багровое, искаженное лицо Немо, а сам в это время морщился от головной боли.

– Стоп, засранец, прекрати!

Огастин помедлил.

– Ну так что?