Грибификация: легенды Ледовласого

— Так вот, я занимаюсь сказками. У меня, разумеется, есть куча степеней в области фундаментальной физики, аналитической химии, философии и, если я правильно помню, еще в области психиатрии и лингвистики. Но все это только костыли, подпорки. Мое главное достоинство — я знаю сказки. Поэтому меня и не убили, как остальных старых чекистов и соратников Троцкого, в тридцать седьмом году. Поэтому я и смогла вырастить Гриб. Потому что я знаю сказки.

— Я наверное не совсем понимаю...

— Разумеется, вы не понимаете. Вы же не способны понять, что Гриб — сознание, свернувшееся в материальную форму. И сказка — тоже сознание, только уже не в материальной, а в лингвистической форме. Поймите, Топтыгин, Гриб — по моей части, а не по вашей. Не пытайтесь изображать из себя знатока в сфере, где вы вообще полный профан. А теперь я все-таки расскажу вам сказку. Не бойтесь. Она очень короткая, древняя и страшная. Но сначала я задам вам пару вопросов, Топтыгин...

Топтыгин: Старая сказка

23 августа 1986

— Вы знаете, что такое дофинноугорский субстрат? — спросила Плазмидова.

— Если честно, нет. Что-то из биологии... — растерялся Топтыгин.

— Из лингвистики. Но кто такие саамы, вы, по крайней мере, знаете?

— Конечно. Это северный народ, живут в Норвегии...

— Они много где живут, — перебила старуха, — В том числе у нас. Не суть. Так вот, саамы, как считается, пришли в Европу первыми из ныне живущих народов. Около пятнадцати тысяч лет назад они оставили свою родину где-то на Урале и пришли на покрытый тогда ледником Европейский Север. Они мало изменились с тех пор, их язык и сейчас считается самым архаичным и древним из финно-угорских.

Но они не были первыми людьми на Севере. Пятнадцать тысяч лет назад саамы встретили там некий вымирающий древний народ. Они видимо долго жили бок о бок с остатками этого народа, потому что частично переняли его язык. Сам древний народ давно погиб, но в саамском до сих пор есть слова, не возводимые ни к одному из известных современной науке языков.

Они звучат странно, но означают важные вещи. Сердце, вода, олень, мороз — все эти слова заимствованы саамами у неизвестного народа. Но они получили в наследство не только слова, но и сказки. Сказки, которым уже пятнадцать тысяч лет или даже больше. Все они очень страшные и малопонятные, по крайней мере, для нас, поскольку о культуре древнего народа не известно вообще ничего. Этот таинственный народ сгинул без следа, оставив после себя лишь слова и сказки.

Одну из этих сказок я расскажу вам сейчас. Вообще-то у саамов это ритуальная сказка. Ее никогда не рассказывают детям, но ее традиционно пересказывает невеста жениху перед первой брачной ночью. Таким образом она напоминает юноше о смерти, и о том, что девушка разделит с ним ложе только если жених будет воином, способным взглянуть в глаза страху. В самых глухих саамских стойбищах эта традиция соблюдается до сих пор.

Не пугайтесь, Топтыгин. У нас с вами не брачная ночь, и ложе я делить с вами не собираюсь. Но сказку расскажу. Многие термины в этой сказке уже непонятны и никогда не будут точно идентифицированы, потому что саамы давно забыли значения древних слов, а может быть никогда и не знали. Вы готовы, Топтыгин?

Профессор кивнул. В лице старухи вдруг что-то изменилось, она медленно и как будто с трудом заговорила:

— Черный Ветер приходит и уносит наших детей прочь. Матери бегут вслед Ветру, но не могут поймать своих детей. «Зачем ты забрал наших детей? Чего ты хочешь?» — кричат они. Но ответом им лишь черный гул в тундре.

Храбрые воины идут сражаться с Черным Ветром, но все гибнут. Матери слепили из холодного речного песка Героя. Герой берет копье из кости, украшенное рунами. Он зовет на бой Черный Ветер. «Смотрите», — говорит Герой — «Черный Ветер пожирает сам себя. Он становится своим собственным врагом». Матери поднимают головы и видят, что это истина. Черный Ветер поедает собственные кишки, извлекая их из себя.

Никто не знает. Черный Ветер и люди не знают. «Не таковы ли мы сами?» — спрашивает Герой, — «Всегда одна ошибка. Одна и та же». Покой. Но Черный Ветер, Матери и Герой вдруг ощущают холод.

Пособник идет. Помощник Черного Ветра, его вернейший слуга. Пособник — трус, предатель, лжец и убийца. Пособник идет через глухой и дальний сосновый лес. Рядом с Пособником бежит тварь — его верный пес, истекающий слюной злобы. На лице Пособника знак раба, такой же носит сам Черный Ветер. Пособник истерзан, его органы отрезаны от него. Пособник ищет молодую девушку. Он действует во имя любви, но он несет смерть.

Пособник несет Серый Ветер. Зло внутри Зла. Последние Матери и дети прячутся на острове в ледяном океане, но Пособник приносит Черный Ветер и туда. И тогда Матери, Герой и Черный Ветер вместе выходят на битву с Пособником.

Вечное возвращение, последняя тайна. Правота Героя. Черный Ветер приходит и уносит наших детей прочь. Но нечто произошло. Черный Ветер унес теперь самую последнюю в мире жертву, не только детей.