Грибница

«Ничего. Ещё десять ночей и эти побудки закончатся. Я смогу нормально выспаться». На самом деле Ярослав знал, что это не так: страусиная ферма, которая должна была заменить неперспективное больше садоводство, будет забирать все их силы и время без остатка. Но сейчас, в полусне пробираясь по тёмному дому, он предпочитал не думать о таком мрачном будущем. Лучше воспринимать это как сброс балласта. Садовничать в богатых усадьбах стало невозможно. Треклятая Грибница превращала даже самые заурядные участки в настоящие джунгли за пару недель, не оставляя времени на творчество, заменяя его монотонной рутиной бесконечных подрезок веток и покосов лужаек. Да и зарплата не поспевала за инфляцией.

Ярослав как раз закончил переворачивать яйца в их картонных колыбельках, когда первый рассветный луч вырвался из-за горизонта, обливая сад за окном густым багрянцем. Зрелище это было столь завораживающим, что молодой человек поневоле залюбовался. Солнце поднималось всё выше, его цвет от малиново-красного распалился до оранжевого, а потом и до жёлтого. Но окрестности по-прежнему полыхали алым. Чтобы получше рассмотреть этот феномен, Ярослав вышел на крыльцо. И ахнул. Земля под ногами, трава, стволы деревьев — всё в пределах видимости было покрыто бархатисто-красным войлочным налётом.

— Ну, чего ты?.. Отстань… Спать же хочется… — Арина вяло отмахнулась от его рук и опять уткнула лицо в подушку.

Ярослав повторно потряс её за плечо:

— Рина, просыпайся! Тебе нужно кое-что увидеть.

— Господи! Да на что там ещё смотреть?

Но она всё-таки села на кровати, а потом поднялась и, покачиваясь спросонья, подошла к окну. Её сон слетел, как только она увидела свой сад:

— О-о-о!

— И это не только у нас. Гляди — у соседей то же самое, — Ярослав возбуждённо ткнул пальцем по направлению к забору.

Арина перевела взгляд туда. В саду за рабицей всё алело точно так же, как и в их собственном.

Не сговариваясь, они поднялись на мансарду, откуда открывался вид на окрестности. По мере того, как поднималось солнце, и серость раннего утра уступала место ярким краскам дня, картина за окном приобретала всё более зловещий вид. Окрестные сады щеголяли красными стволами. Казалось, что зелёное облако листвы стоит на ногах, одетых в красные чулки. За садами раскинулось поле, размежеванное на клаптики огородов и обычно напоминающее драный лоскутный коврик зелёных оттенков, но теперь превратившееся в покрывало из дорогого алого бархата. За ним змеилась скромная серая лента реки в обрамлении красно-зелёных камышей. А дальше зияла рана заброшенного гранитного карьера. От этого зрелища у Арины вытянулось лицо.

— Прямо Пикассо какой-то! — выдохнула она. — Что это такое?

— А ты не догадываешься?

Через плечо подруги Ярослав наблюдал за соседским семейством, высыпавшим на крыльцо в полном составе и ошарашено оглядывающимся по сторонам.

— Неужели Грибница?

— Ну, а что же ещё? — Ярослав отрешённо отметил, что соседи начали переговариваться и бурно жестикулировали. Потом он перевёл взгляд на лицо Арины и, заметив, как она встревожена, приобнял её за плечи. — Не волнуйся, она же не ядовитая, просто выглядит так… жутко, — подобрал он слово.

— Да, но наверное, будет лучше её не трогать, — Арина плотно закрыла окно. — И давай заведём в дом собак. Мало ли что, не хочу, чтобы они ходили по этой дряни.

— Согласен.

Ярослав ещё раз выглянул в окно. Глава соседского семейства стал заталкивать в дом своих домочадцев. «Соображает» — подумал Ярослав и поспешил вниз.

У них было два пса. Ярослав, как заядлый охотник, держал пройдоху — спаниеля. Арина же души не чаяла в своем старом ризеншнауцере — верном спутнике всех её ботанических похождений и грозном охраннике. Кобели — ясное дело — терпеть друг друга не могли и жили в отдельных будках, но сегодня Ярослав обнаружил их лежащими в глубине одного деревянного домика. Наружу собаки вышли с большой неохотой, держались напряжённо и шли словно бы на «носочках».

Не зная, чем чревато прикосновение к красной плесени, покрывшей все вокруг, Арина настояла, чтобы собаки были вымыты с шампунем и заперты в гостиной. Там уже вещал телевизор. Бегущая строка повторяла уже неоднократно произнесённое за это утро: «Природа данного явления установлена учёными-микологами: красный налёт на почве — это надземные части грибницы с органами спороношения. Так как грибница Толчинского нетоксична для людей, то и её споры опасности для человека представлять не могут. Однако до поступления новых сведений рекомендуется избегать контактов с красным мицелием и, по возможности, не покидать своих жилищ. Специальная комиссия по этой проблеме уже сформирована и занимается её решением».

Дальше пошли картинки из разных уголков планеты, где творилось такое же красное безобразие. Диктор новостей постоянно напоминал, что специальная комиссия уже работает, что к этому подключены лучшие специалисты со всего мира, и что надо сохранять спокойствие и сидеть дома.