Грибной царь

— Долго.

— Кому в результате «Фили» отдают? Тебе! Ему обидно? Обидно. Вот и первый мотив: конфликт на почве бизнеса.

— Но он же сам отказался от «Филей»!

— А почему? Он что — благородный ковбой? Нет. Значит, отказался с умыслом. А до этого вы были компаньонами, и ты его прихватил на воровстве. Так?

— Да. Я его выгнал.

— Во-от! Выгнал. А как умеют мстить братья по бизнесу, я знаю. Погуляй как-нибудь по Востряковскому! Мраморные джунгли! Значит, мы имеем целых два мотива: личную неприязнь и деловой конфликт. В принципе, мой скромный опыт подсказывает, что одного такого мотива достаточно, чтобы человека в землю закопать и надпись не писать. Я внятен?

— А почему именно сейчас, после того как «Фили» мне отдали? — спросил Михаил Дмитриевич, которому весь этот разговор стал напоминать глупейший детективный сериал.

— Какие ты сегодня вопросы хорошие задаешь! А если бы он грохнул тебя до того, у него была бы стопроцентная гарантия, что «Фили» достанутся именно ему?

— Нет. Вряд ли…

— А гарантия, что подумают именно на него?

— Да. На него бы и подумали. Все знали, что мы в тендере схлестнулись.

— М-да, хорошее дело тендером не назовут. Зато теперь он все может спокойно получить по наследству!

— Тоня? — после некоторого молчания спросил Свирельников.

— Извини… Поэтому твой Мочилкин и прибежал к тебе на цирлах…

— Мириться-то зачем?

— Ты, Дмитрии, наивный человек! Чтобы ты совсем расслабился и бдительность потерял, пока он свое черное дело готовит. И еще по одной причине. Но об этом позже. Теперь — никаких догадок, только факты. Ты случайно застаешь своего бывшего бизнес-брата у своей бывшей жены и выясняешь, что они решили пожениться. Так?

— Так…

— Далее: мой человек замечает эти самые «Жигули» с Никоном на Плющихе.

— Ты думаешь, он к Тоне ехал?

— А ты думаешь, он в пятнадцатимиллионном городе случайно к дому твоей экс-половины заехал?

— Экс-половины? Сам придумал?

— Сам. А что?

— Ей бы понравилось.

— Кому?

— Неважно. Давай дальше!

— Даю дальше. Значит, киллер с нежным именем Никон приехал на Плющиху. Зачем? Надо полагать, доложить о том, как идет операция, поделиться проблемами, получить дальнейшие инструкции или деньги. Может, оговорить время «чик-чик». А время «чик-чик» у нас когда наступает? Правильно: после подписания контракта на «Фили». Но такие вещи по телефону лучше не обсуждать, ибо Родина слышит, Родина знает, что ее сын-распиздяй затевает!

— А чего ты так веселишься? — вдруг разозлился Свирельников.

— Прости! Я не нарочно. У меня, когда мозги работают, адреналин выделяется. Ничего не поделаешь.

— А почему ты все-таки решил, что киллер ехал к Тоне? Может, он просто следил за мной, довел до Плющихи и там засветился?

— Нет, контрнаблюдение показало, уже не следил. Это, во-первых. А во-вторых, почему он дал деру, когда увидел твой «ровер»? Значит, не ожидал! Ты ведь не позвонил своей бывшей, что едешь?

— Нет.

— Правильно. Тогда бы она его предупредила.

— Почему она? Может, ему Вовико там встречу назначил!

— И снова хороший вопрос! Помнишь, когда ты сказал, что собираешься с дружественным визитом к Антонине, я попросил тебя присмотреться к ней?

— Помню.

— Теперь объясню почему. Опять вынужден обратиться к моей скорбной практике. Жены заказывают мужей не реже, чем мужья жен. И даже чаще. В каждой женщине тихо спит леди Макбет. Главная задача мужчины — ее не будить. Чаше всего леди просыпается от обиды и от жадности. Жену ты бросил и деньгами, как я понимаю, не забрасывал. При этом забыл развестись, а фирма осталась оформленной на нее. Так?

— Так.

— Ты о чем думал, человек с голубой звезды?

— Она никогда бизнесом не интересовалась… Она в этом вообще ничего не понимает… Она даже не соображала, зачем доверенности подписывает… — изумляясь своей прежней недальновидности, промямлил директор «Сантехуюта».

— А теперь сообразила. Есть мотив?

— Есть, — вздохнул Михаил Дмитриевич.

— Правильно вздыхаешь! Но эту версию я держал в самом дальнем кармане. Когда знаешь кого-то не один год, примерно догадываешься, на что он способен, а на что нет. Твоя жена казалась не способна. Но как только ты мне сказал, что застукал у нее Женилкина…

— Веселкина, — раздраженно поправил Свирельников.

— Да, конечно. Так вот, как только я услышал про Веселкина, все сразу объяснилось.

— Что объяснилось?

— Все! Зачем он с тобой помирился. Зачем к девкам потащил.

— Зачем?

— А, мол, вот какие мы, гражданин следователь, с покойным друганы были — вместе оттягивались. Девочек ведь он вызывал?

— Он.

— При них за вечную дружбу пил?

— Пил.

— Вот видишь! Все продумал. Они бы потом подтвердили. Оставалось вовлечь в преступный союз твою бывшую жену. Именно в союз, а не сговор. Ведь в противном случае убивать тебя нет никакого смысла…

— А если она ничего не знала? — спросил Свирельников и, к своему изумлению, понял, что ему очень хочется убедиться в Тониной страшной вине.