Грибоедов. Тайны смерти Вазир-Мухтара

Кривые улочки Тбилиси
От вод недвижимых Куры
Бегут в заоблачные выси,
К подножию Святой горы,

Горы, где жил в своей пещере
Монах из Сирии Давид,
Родоначальник местной веры,
Принесший монастырский быт.

И в честь его вознёсся к небу
На склоне лик монастыря,
Где длится до сих пор молебен
С хвалой Небесного Царя.

А в монастырском тихом гроте
Мятежный автор "Горя от ума"
Нашел приют на повороте
Дорог своих сквозь времена,

Сквозь дали Грузии, Ирана,
И всех иных кавказских стран…
Поэта здесь затихла рана,
Что смерть ему принес Иран,

Иран — соперник величавый,
Востока древнего оплот,
Схлестнувшийся с российской славой
На смерть саму, не на живот.

И в этой схватке беспредельной
Пал Грибоедов как посол,
Который храбро в миг смертельный
На казни эшафот взошел.

Но не один он в мрачном гроте
Нашёл пристанища приют,
С ним рядом та, кто в ласке и заботе
Любви своей явила труд.

Ведь "черной розою Тбилиси"
Её давно назвал народ
За верность, что любовь возвысит
До самых призрачных высот.

"Ум и дела твои бессмертны,
Но для чего тебя пережила…"
Здесь и сегодня всем заметны
Времен ушедших зеркала.

Нино всё так же сберегает
Живую память вдовию о том,
Кто до сих пор по Персии гуляет
Но возвращается к Святой горе потом.

Мтацминда чудо-панораму
Являет каждому, кому дано узреть
Любви и долга истинную драму,
Поправшую собою смерть.

Любопытно, что посетить Святую гору мне выпало в Вербное воскресенье, когда сотни тбилисцев по традиции поднимались в монастырь с веточками не вербы, а местного растения под названьем бза, и клали их к надгробию поэта и его супруги:

И любой, кто в монастырь приходит,
На секунду голову склонит
Пред могилами на входе,
Где поэт с супругою лежит.

Им, наверно, тоже воскресенье
Что-то в мир иной передает.
Ведь на свете вовсе нет забвенья,
Если память сердце бережет.

А с надгробий веточки свисают,
Как весны и жизни торжество.
Смерть, конечно, на земле бывает,
Но не смерть важней всего.

Главное — пройти свою дорогу,
Как предписано твоей судьбой,
И довериться в объятья Бога,
Знающего путь дальнейший твой…

ПОСЛЕДНИЕ АКТЫ ДРАМЫ

Очень важно отметить, что в дни прощания с Грибоедовым происходили последние схватки злополучной для поэта русско-турецкой войны, завершившейся подписанием 2 сентября 1829 г. Андрианопольского мира, по которому Россия получила устье Дуная и восточное побережье Черного моря, а Греция, Молдавия и Валахия — фактическую независимость. Главное же заключалось в том, что Турция признала переход к России Грузии, Имеретин, Мингрелии, Гурии, а также Эриванского и Нахичеванского ханств. Можно сказать, что главное дело жизни Грибоедова-дипломата было тем самым завершено: почти 12-летняя служба поэта на дипломатическом поприще внесла свой весомый вклад в освобождение народов Кавказа и Закавказья из-под диктата Турции и Персии и включение их в состав