Грибуль

— Да, — сказал господин Шмель, — я объяснил тебе естественную историю трутней и пчел. Последние работают для своего употребления, говорю тебе, они очень искусны, очень деятельны, очень богаты и очень скупы. Первые же не так хорошо работают и не умеют делать мед, но зато умеют брать его. Муравьи также неглупы: они превосходно строят города, наполняют их трупами, которыми питаются зимою, нет народа, который бы грабил больше их и лучше соединялся между собою, чтобы вредить другим. Хочешь сберегать, подобно пчелам, или же грабить, как трутни? По-моему, вернее заставлять работать других, а самому только брать. Поверь, друг мой, сила и ловкость — единственные пути к постоянному счастью. Скупцы собирают медленно и мало пользуются своим имуществом, грабители же, хотя и тратят, но всегда богаты, потому что, когда запас их выходит, они опять берут, а так как бережливые работники всегда найдутся, то и есть всегда средство обогатиться на их счет. Я сказал тебе, мой друг, последнее слово науки: выбирай, и если хочешь быть шмелем, я тебя сделаю таким магом, как я сам.

— А что будет со мною, когда я сделаюсь магом? — спросил Грибуль.

— Тогда ты будешь уметь брать, — отвечал господин Шмель.

— Что же нужно сделать, чтоб быть магом?

— Клятвенно отказаться навсегда от сожаления и от глупой добродетели, которую называют честностью.

— Все ли маги дают это обещание? — спросил Грибуль.

— Есть и такие, которые поступают обратно: они берут себе за правило служить, покровительствовать и любить все, что дышит, но это дураки, они из тщеславия берут на себя название добрых духов и не имеют никакой власти над землей. Они живут в цветах, в скалах и в степях. Люди не слушают их и даже не знают их совсем; эти бедные духи живут воздухом и росою, и в голове у них так же пусто, как в желудке.

— Итак, господин Шмель, вам, видно, не удалось вложить мне ума, потому что я предпочитаю этих духов вашим, и ни за что на свете не буду учиться грабить и убивать. Счастливо оставаться! Благодарю вас за все ваши добрые намерения, но позвольте мне вернуться к моим родителям.

— Глупец! Родители твои трутни, они даже забыли свое происхождение и живут теперь в привычках, свойственных их племени. Они били тебя за то, что ты не умел воровать, и знай, что теперь убьют, когда узнают, что ты не хотел учиться.

— В таком случае я пойду в степи, где, как вы говорите, живут добрые духи.

— Ну, это тебе не удастся, мой друг, — сказал сердито господин Шмель, и глаза его заблестели, как два раскаленных угля. — У меня есть свои причины на то, чтоб ты не уходил от меня, а если вздумаешь сопротивляться, я закусаю тебя до смерти.

С этими словами господин Шмель распустил крылья и, приняв вид страшного насекомого, пустился со злостью преследовать Грибуля, бежавшего со всех ног. Сначала Грибулю удалось защищаться, отгоняя его шляпой, но потом, увидев, что насекомое все-таки закусает его, бедный мальчик решительно не знал, что делать, он бросился в ручей и быстро поплыл по течению, но Шмель и тут не оставил его: каждую минуту он старался укусить его в глаза и ослепить, так что он должен был опустить голову в воду, рискуя задохнуться. Тогда Грибуль, видя, что уже нет надежды на спасение, закричал:

— Добрые духи! Помогите мне! Не допустите этому злодею овладеть мною!

В ту же минуту из дикой лилии вылетела хорошенькая стрекоза с голубыми крылышками, приблизилась к Грибулю и сказала ему: “Следуй за мною, плыви и не бойся”. Она полетела перед ним, и сейчас же пошел проливной дождь, страшно рассердивший господина Шмеля, который не умел летать под дождем, стрекоза же все летела вперед и смеялась над Шмелем. Ручей надулся и нес Грибуля, у которого уже не хватало сил плыть. Господин Шмель все еще пробовал преследовать свою жертву, но дождь, падавший крупными каплями, сшиб его в воду. Он, спасаясь, кое-как достиг вплавь береговой травы, где Грибуль и потерял его из вида. Между тем Грибуль, подвигаясь вперед под предводительством стрекозы, поравнялся с родительским домом. Он увидел своих братьев и сестер, которые смотрели в окно и, думая, что он тонет, громко смеялись. Грибуль хотел остановиться и поздороваться с ними, но стрекоза не позволила.

— Плыви за мной, — сказала она, — если ты меня оставишь, то пропадешь.

— Благодарю вас, госпожа стрекоза, — отвечал Грибуль, — я буду во всем вас слушаться.

И, отпустив дерево, за которое он было ухватился, поплыл так скоро, как тек сам ручей, который теперь, превратившись в поток, катил свои воды с быстротою стрелы. Когда он проплыл родительский дом и сад, то услышал, как братья и сестры смеялись над ним, крича, что есть мочи: “Конец Грибулю: он хотел спастись от дождя и бросился в реку”.

Как Грибуль, боясь быть сожженным, бросился в огонь