ГРИД. Чужие

– Не знаю, ещё многое хочется проверить. Спасибо за предложение, но ты вряд ли мне поможешь – в город не попадёшь, просто так. Да этого и не нужно. Если хочешь помочь – постарайся понять, чего хочет Зак.

– Спросил бы, что полегче. Никому неизвестно, что у него на уме. Даже с Зотом – какой-то неявный конфликт из-за этого, кажется.

– Не кажется – скорее всего. Пойми, чего хочет человек – считай, наполовину он у тебя в руках. Даже больше. Знаю, сказать легко – сделать сложнее. Но надо. Разберись, сначала, с собой – тоже полезно. Ты ведь ещё не знаешь точно, на что способен.

– Постараюсь.

– Вот и хорошо. А о себе я ещё напомню. Не беспокойся.

Я медленно переваривал произошедшее. День ото дня веселее: Серёга объявился, Валерка оперился… Кто он теперь? Мне одного Зака хватает. Снова чувствую себя ничего не понимающим болванчиком. Наверное, прав Валерка – надо, прежде, разобраться в себе. Раньше мне было просто интересно: проверял себя и не думал, что дальше. Упоение силой, кажущаяся неуязвимость… Какой с них толк, если в голову к тебе могут забраться – и незаметно управлять? Нужно точно определить, к чему ты идёшь, куда хочешь добраться. Открыв глаза, я пошёл к выходу.

—///—

Зак забеспокоился. Я поймал себя на том, что не без гордости – думаю об этом. Иногда я чувствовал себя почти всемогущим. И это здорово подстегивало эго. «Изучить систему «от и до», понять, как она работает». «Смогу понять – смогу контролировать». Эти мысли «жгли подкорку», вытесняя остальные. Ошибка дорого обойдётся… Но, черт возьми, когда еще выпадет такая возможность!? Сделать что-то настоящее, а не только копаться на помойке цивилизации, тщетно пытаясь её облагородить, по сути же – просто выжить! Можно и нужно выживать, пока ты слаб. Но, когда можешь больше – нужно жить. Разменивать силу на мелочи – значит быть недостойным её. Мне критически не хватает информации, и пока не ясно, как её добыть. Если только… Я начал высматривать редких прохожих. Проникая в мысли каждого – по кусочкам, я собирал свое представление о происходящем. Я черпал знания, я чувствовал их эмоции. Страх, презрение… Но – иногда радость, даже счастье. Чаще – люди боялись всего: и самого государства, и, как ни парадоксально – того, что оно исчезнет. Презирали надзор, боялись власти – и потери защиты, одновременно. Интереснее всего было с теми, кого всё устраивало: невозможно понять – собственные мысли вертелись у них в голове, или над ними поработали мозгоправы. Впрочем, необязательно «жестко» копаться в мозгах. Пропаганда здесь работала «на ура», и, очень может быть – кто-то всецело принимал её, уверившись в совершенстве устройства. Изредка – попадались влюблённые. С такими почти бесполезно разбираться, их я, чаще всего, пропускал. Заметил только общую тенденцию к подмене большинства подобных, «стихийных» чувств – на «более понятные», витальные потребности. В помещения я поначалу опасался заглядывать – сомневался в своей способности всегда быть скрытным. Но, проголодавшись, зашёл в один из магазинов – и тут же поплатился. Блокировать видеокамеры я не мог – конечно же, меня заметили, через несколько минут на меня началась охота. Я быстро ушел из города – ни полиция, ни солдаты не смогли меня остановить. Он оставил смешанные чувства: отвращение к происходящему, но некоторое уважение к тому, кто смог создать подобное. А ещё – сожаление о его ошибках и косности. Система болела пороками своего создателя: боязнью перемен, неизвестности, и, как следствие, бюрократизмом. Они, в буквальном смысле, сжирали её изнутри. Да, обычный человек никогда не смог бы уйти из города – через полчаса «на ушах» стояла вся полиция и, частично, военные. Но я ушёл тем же путём, что и попал сюда. Слишком медленно они разбирались, кого им ловить, слишком поздно это поняли – и ввели запрет на выход всех, даже военных. Я проскочил наружу вместе с солдатами, уже через пятнадцать или двадцать минут после того, как подняли тревогу. Страх породил бюрократию, бюрократия – нежелание действовать без «официального приказа» и новую волну страха. Теперь уже – за «вольные действия». И хоть система давно была избавлена от бумажной волокиты – в электронной форме, она тормозила её не намного хуже. Зак был прав: Син, скорее всего, даже не узнал о моей поимке в первый раз – почти никого не заботило, кто лежит у них в коллекторе, в очереди на переработку. Инцидент с взломом системы сочли за ошибку. Те же, кто сомневался – предпочли умолчать. Я уходил, сожалея о том, что ещё мало всего посмотрел, и, немного о том, что этой «райской» жизни – скоро придет конец.

—///—