Григорий Распутин. Тайны «великого старца»

Поливанов в действительности занялся распоряжениями по делу бывшего военного министра. Таким образом, три органически связанные группы работали на этом поприще моего личного уничтожения и достижения своих целей, хотя и совершенно разнородных; великий князь – чтобы спасти свою славу полководца и, если бы удалось провести свой честолюбивый план, стать самому царем, Гучков – чтобы подготавливать пути в Государственную Думу для демократии, а Поливанов – личная жажда мести. Все три группы были единодушны в одном, а именно что необходимо общественное мнение и всеобщее озлобление направить к одному пункту. Этим пунктом являлся я.

Ставка подготавливала против меня материал, как изложено выше.

Поливанов создавал инструмент, тот аппарат, который вел бы к моему уничтожению, “верховную комиссию” для “расследования причин недостатка боевого снабжения”. Председателем избран был генерал Петров, который при своих восьмидесяти годах давно уже потерял не только всякую связь с военным делом, но и всякое понятие о нем. Для какого-либо самостоятельного ведения дела при своем преклонном возрасте он был совершенно неспособен.

Членом комиссии был и товарищ председателя Государственного совета, действительный тайный советник Голубев, точно такой же престарелый человек, который в своей жизни никогда не держал в руках никакого оружия. Точно в насмешку ему поручено было расследование причин недостаточного снабжения пехоты штыками и о норме запасных штыков к наличному количеству винтовок.

Затем по рекомендации генерала Поливанова в эту комиссию был назначен товарищ председателя Государственной Думы Варун-Секрет, который клеветническими статьями в «Новом Времени» возбуждал против меня общественное мнение…

Вся эта бессовестная интрига против меня в комиссии не была раскрыта, потому что нападающая на меня сторона имела возможность орудовать совершенно беспрепятственно, тогда как я лично, вследствие лишения свободы, не мог ничего предпринять для своей защиты». (Сухомлинов В.А. Воспоминания. Минск, 2005. С. 340, 349–350.)

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича деятели оппозиции пытались изменить политическую ситуацию в России:

«С 26 по 29 февраля в Петрограде состоялся Всероссийский съезд представителей военно-промышленных комитетов. На нем Гвоздев огласил декларацию революционного характера, где говорилось о мире без аннексий и контрибуций, о том, что спасение возможно при коренном изменении политических условий и вручении власти правительству, выбранному народом и ответственном перед народом. Ему горячо аплодировали. <…>

Все это с горечью докладывали мне в охранном отделении, показывали документы. Начальник отделения генерал Глобачев был хорошо осведомлен о том, что делается для подготовки революции. Но он был бессилен, так как на верхах министерства все слишком были заняты личными интригами и в сущности не понимали того процесса, который происходил в недрах общества, в его разных классах.

По военно-промышленным комитетам докладывали Поливанов и Алексеев. Государь считал, что за тактику комитетов отвечает военный министр, т.е. Поливанов, почему и ругал за революционные выпады съезда именно Поливанова. Достаточно популярный в думских кругах, Поливанов не пользовался любовью Государя и был очень не любим большинством министров, коллег по кабинету. Мелочный, желчный, мстительный, неприятной наружности, он мало с кем ладил. Надеясь на общественную поддержку, он позволял себе резкие выходки против Совета министров и самого Штюрмера. Государь знал это. Не пользовался он симпатиями и среди лиц, окружавших Государя. От военных, которые разговаривали с Государем откровенно, Его Величество знал много нехорошего о Поливанове». (Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 301, 302–303.)

Стоит отметить отъезд в этот период на родину Г.Е. Распутина, который из Петрограда направил 12 марта 1916 г. императору в Могилев телеграмму (переписанную императрицей в свою записную книжку): «Благословение Божие на нас, и [поздравляю с] успехом, с нами успех Божий, с нами, и горы повинуются, и у врагов наших безумие в сердцах, [в] очах туман; без сомнения, [это] радость, победа. Обижаюсь [о] маленьком неудовольствии, небольшом недоразумении. Что-то строят на мне, создают, не надо». (ГА РФ. Ф. 640. Оп. 1. Д. 323. Л. 26.)

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «13 марта (правильно, 12 марта. – В.Х.) по совету высоких друзей на родину уехал и Распутин. Уезжал он неохотно, боясь, что по дороге его убьют. Перед отъездом прислал во дворец фрукты и цветы.