Читаем Григорий Распутин. Жизнь старца и гибель империи полностью

Уж как по морю, по морю,По синему морю,По хвалынскому и житейскомуПлыли-выплывали гости-корабельщикиИз дальних городов, израильских родов;Приплывали гостиК Иерусалиму граду, к каменной Москве,Приходили они к земляной тюрьме.Стали они караульщиков спрашивать:«Ай, вы, гой еси, караульщики!Что у вас это за темницы стоят?Что в темницах за невольники сидят?Про что вы их бьёте, про что мучаете?Что на них пытаете? Чего спрашиваете?»Тут ответ держат караульщики:«Ах, вы, братцы корабельщики!Их про веру бьют Божью истинную,На них спрашивают самого Бога Христа».Стали гости между собой оглядываться,Золотой казной стали складываться,Выкупать стали, выручать,И на волю выпущать[106].

Вероучение хлыстов состояло в крайне упрощённом христианстве, причём Бог у них постоянно перевоплощался в конкретных людях. Так как хлысты признавали Святую Троицу, то воплощаться в людей могли её составные части: в одного переходил Христос, в другого – Бог-Отец, в третьего – Святой Дух.

Толкование библейских сюжетов сводилось к аллегориям и приданию событиям символического значения. Так, по сообщению священника Сергеева, излагалось хлыстами грехопадение первого человека: «Ни Адама, ни рая вовсе не было. Под Адамом нужно разуметь ум наш, Ева – это душа, жена и помощница, которую Бог будто бы создал Адаму – это плоть; Едем [рай. – Прим. А. Г.] – общество „божиих людей“, древа райские – люди их согласия; дерево среди рая, красное в снедь – прелестный женский пол; змий искуситель – плотское вожделение, чрез которое впадает человек в грех, плод древа райского, от которого будто бы вкусили прародители – самый грех» [107].

Многие авторы отмечали существование практики сексуальных игр и групповых сношений во время радений, но документальных подтверждений этому нет, а потому вряд ли подобное имело массовый характер.

Нужно признать, что секс как часть хлыстовских радений был возможен, с другой стороны важно помнить, что для очернения сектантских течений использовались любые методы, в том числе и откровенная ложь. Кстати, к одной из хлыстовских заповедей относится воздержание от сношений с противоположным полом наряду с умеренным питанием.

Повод для обвинения Распутина в хлыстовстве у церковных властей появился довольно быстро – многим бросалась в глаза своеобразная манера его разговора: Григорий Ефимович использовал уменьшительно-ласкательные имена, трогал и целовал своих собеседников. Особенно любил «старец» обнимать молодых девушек.

«До нас в Лавру стали доходить слухи, что при обращении с женским полом Распутин держит себя вольно, гладит их рукою при разговоре. Всё это порождало известный соблазн, тем более, что при разговоре Распутин ссылался на знакомство со мною и как бы прикрывался моим именем», – сообщал на допросе в 1917 году епископ Феофан (Быстров).

Сам Распутин так объяснял своё поведение: «…Если я дотрагиваюсь до твоих рук, так это опять-таки потому, что у меня много любви, я и о. Александра трогал за руки, ведь ты заметила? Да я и не могу иначе, без дотрагивания за руки у меня нет вдохновения».

Сегодняшние знатоки экстрасенсорики сказали бы, что так Распутин устанавливал контакт с новыми знакомыми, получал от них информацию или подпитывался их энергией. Может быть, так оно и было.

К определённому моменту количество негативной информации о Распутине превысили допустимую меру и архиепископ Сибирский и Тобольский Антоний (Коржавин) отдал распоряжение Тобольской духовной консистории о возбуждении дела о принадлежности к секте хлыстов крестьянина Григория Распутина-Нового. Так, 1 сентября 1907 года началось секретное дознание против «старца», вести которое поручили противораскольническому миссионеру отцу Никодиму Глуховцеву.

Обложка Дела Григория Распутина, заведенного Тобольской духовной консисторией

Помешать расследованию и закрыть дело Распутин тогда ещё не мог, и сохранились материалы, собранные Тобольской духовной консисторией за пять лет работы. Сейчас «Секретное дело…» находится в Государственном архиве Российской Федерации[108].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное