Григорий + Вампир (СИ)

— Ведьма тоже, мать её, думала, да почему-то на костёр попала! — нагло перебил её. Юкари, ты куда умнее, чем выглядишь, но почему в подобные моменты перестаёшь думать головой и слепо отдаёшься во всласть эмоций? Почему твои извилины выпрямляются разом, объясни мне, неумному мужлану, у которого в непонятной ситуации думает другая голова, — девочки слегка покраснели, — и одна извилина — и то прямая! — которая уши держит! И ладно мы, идиоты мамины, обиженные природой через третье плечо, поступили с тобой некрасиво, — и демонстративно перевёл свой матерный взгляд на затравленно любующуюся узорами на обоях вампиршу, — вот только это не давало тебе команду закатывать истерику и бежать подальше от всех! У тебя, идиотина малолетняя, есть своя комната в блоке, где ты могла бы спокойно запереться, наложить свои ебучие бесшумные чары и реветь как белуга сколько твоей душе угодно. Ты вообще в курсе, что в что в общежитиях никого нельзя избивать, трогать пальцем и творить бесчинства, в отличие от мертворожденных лесопосадок?!

«Вы напугали Уру!», — послышалось в сознании.

Я вскользь взглянул на Альтер, отсевшую на самый край кровати и взглядом прикидывающую, сколько потребуется секунд, для побега в окошко. Неужели я такой страшный, что даже непоколебимая Ура внезапно захотела покинуть помещение самым коротким путём?

— А что мне тогда было делать?! — Юкари наконец-то пришла в себя и огрызнулась в ответ, пока на её лице отражалась вселенская печаль. — Меня все ненавидят просто потому, что я есть! Куда прикажешь идти? В общежитие, где все на меня смотрят, как отщепенца общества — чтобы я быстрее на себя захотела наложить руки? Или остаться с вами, кто был готов с радостью отречься от такой ведьмы, как я?

Мока с нескрываемым удивлением повернулась в сторону Сендо, пока я понял, что меня слушали в пол уха и даже не попытались вникнуть в суть сказанного.

— Ну и кто, скажи мне на милость, плохо к тебе отнёсся в нашей компании? — хмыкнул я, скрещивая руки. — Может выродком назвали? Или шпыняли, как дворняжку? О, а вдруг, Куруму, чью тушку ты спасла от непоправимой ошибки, как-то плохо о тебе отзывалась или пыталась напакостить?

На самом деле суккуба тоже негативно относилась к представителям ненавидимой расы, пока кое-кто не вправил ей мозги. Ну и Юкари тоже смогла заработать у рогатой очки уважения, отправившись на пару с ней спасать мою тушку от второкурсников, а также разняв за минуту до того, как мы бы с Куруму начали заниматься животным сексом, позже жалея о содеянном.

— А как же ты с Акашией?! — ведьма обвинительно взглянула на нас, пока на краешках глаз начали собираться слёзки. — Вы же в тайне ненавидите нас, хотя и стараетесь выглядеть на людях образцами для подражания.

Мока было решила отвесить девочке пощёчину, но тут же сжала руку и опустила.

— И кто тебе такое сказал? — я приблизился к ведьме поближе, не вставая со стула. — Ты мне на ушко скажи!..

— Не надо Цукуне! — окликнула меня Ура. Ну, раз у неё появилось желание что-то сказать, лезть не буду. — Юкари… я никогда не была против ведьм — подавив в себе всяческие эмоции, нейтральным тоном продолжила вампирша. — Конечно, я уже давно смотрю на многие расы, как на низшее сословие, но это — плод воспитания семьёй Шузен и желания всяких идиотов овладеть моим телом. Так что я нисколько не против ведьм. Плюс в меня с детства вложили, что отношения с другой девушкой, тем более с ребёнком, для меня нонсенс! Нет… я иногда тоже подумывала о… — на её щёчках заиграл румянец. — Но это были глупые детские мысли, когда я задумывалась о любви… забудь!

— В таком случае, я тоже тот самый идиот и низшее сословие? — ехидно подхватил я.

— Ты ещё хуже! — то ли в шутку, то ли серьёзно проронила Мока. — Как вспомню твой похотливый поцелуй, так в дрожь бросает! Вроде хочется прибить, а жалко…

— Да-да, я тебя понял, — кивнул Уре. — Как-нибудь повторим. За тобой косяк, который ты будешь долго отрабатывать! Короче, — я снова обернулся к Юкари, — Мока тут пытается сказать, что в первую очередь оценивает личность с поступками, а потом уже по принадлежности вида.

— Верно, Цукуне! — согласно закивала Акашия, радуясь, что соскочила со скользкой темы детской влюблённости. — Когда-то я немало прожила среди людей, учась в их школе и тоже получила свою ложку дёгтя. Омоте вовсе настрадалась, что чуть ли не стала панически бояться людей.

— А? — ведьма с непониманием уставилась на Альтер. — Омоте?

— У Моки что-то вроде раздвоения личности, — снова пояснил я. — Пока на её шее висит крестик-печать, с тобой разговаривает Омоте, которая хорошо тебе знакомая Мока. Добрая, милая, нежная, отзывчивая…

— А я тогда кто? — насупилась серебряная.