Григорий + Вампир (СИ)

— Да ладно, блин! — я скорчил гримасу Николая Клеткина. — Неужели та самая статуя, у которой нету хуя?

— Вообще-то у девочек нету этого органа… — опустив глазки в пол, тихонько произнесла Ишигами, смущённая моими придирками.

— Сейчас ты только что обидела всех трансвеститов и футанари вместе взятых! — заявил ей, продолжая демонстративно показывать горгоне плод её трудов, скрытой в шкафчике. — Скажи спасибо, что я не являюсь социально-справедливым активистом всяких меньшинств, ибо после такого я был бы обязан сначала раструбить твои слова на весь свет, а затем покарать нехорошку золотым ёршиком.

— Почему золотым? — опешила Хитоми от накала абсурдности.

— Чтобы всё было с блеском и размахом! — снова съязвил я. — Ещё раз спрашиваю, какого хрена Натсуми Рёко забыла в твоём шкафу?

— А ты не видишь, что ли? — глупо улыбнулась Ишигами, пока по её лбу стекла капелька пота. — Потеряла одежду и искала её.

— В твоём шкафу, да?

— Да…

— А запуганной, окаменевшей и прячущейся в шкафчике она выглядит чисто по приколу?

Хитоми наконец осознала, что я что-то знаю и не являюсь распоследним идиотом, которому можно на уши навешать лапши хоть с целую кастрюлю и снова опустила глазки в пол.

— Короче, змеюка подколодная! — во мне проснулась крёстная фея-Сидорович. — Сейчас я тебя спасаю и больше в благородство играть не буду: ты перестаёшь обращать студенток в камень и расколдовываешь всех своих жертв — и мы в расчёте! С пострадавшими я, так и быть, договорюсь, дабы завтра за тобой не пришла собака с милицией.

— А зачем собака?

— Чтобы змея воздушного не делали!

От таких слов Хитоми офигела и плюхнулась на стул, подрубая фантазию и представляя какую лютую хрень с ней могут вытворить менты. Слава Будде, я не ляпнул шуток про натягивание питона, а то Ишигами сейчас бы окончательно словила стопор мозговины и ушла на долгую перезагрузку системы.

— Заодно и посмотрим, сможешь ли ты держать свои извращённые скульпторские замашки при себе, — я сел за соседний столик и сложил руки, одаривая дамочку тяжёлым взглядом. — Хрен его знает на кой ляд тебе сдались обнажённые каменные девы, но я стараюсь не лезть в чужие дела. Хочешь скульптуру, окей — сделай, но, будь добра, в качестве сырья используй камни и ручки, а не живых существ. Кошку, кстати, тоже расколдуй, а то напишу на тебя жалобу за жестокое обращение с животными!

Ишигами с глазами, к этому моменту округлившимися до размера чайных блюдец, смотрела на меня, не веря, что её кто-то смог раскрыть. Наверняка в голове думает, мол, всё же было идеально, столько не палилась, а теперь какой-то студент взял и с лёгкостью раскрыл мою многоходовочку, ради которой пришлось даже начать преподавать искусствоведение.

— Когда ты это понял? — вернув себе самообладание, серьёзно спросила медуза.

Кажется, сейчас в её взгляде борется любовь к парню, способному понять её тонкую душевную натуру и желание устранить свидетеля, который может сразу сдать её другим учителям и сделать жизнь молодой маньячки невыносимой.

— Сразу, — я пожал плечами, отвечая ей и держа невозмутимое выражение на лице. — Ты показала скульптуры, и я по твоему поведению после моего вопроса про окаменение сразу понял, что дело не чисто, а буквально на днях мне показали список пропавших девушек и знаешь, что самое интересное?!

— Что? — сглотнула она.

— Что все твои статуи как раз похожи на потеряшек! — даже руки демонстративно развёл. — Ну охуеть, не правда ли?! Короче, включив немного логики и дедукции, я подтвердил свои догадки… дорогой мой колчан.

От последнего слова она аж съежилась и поморщилась, ибо «наше словечко» было так выразительно сказано, что даже мне стало противно его выговаривать.

На какое-то время в помещении воцарилась гнетущая тишина. В основном атмосфера давила только на медузу, ибо для меня все эти горгоньи фокусы уже давно не были открытием, пока я изначально знал, к чему всё может прийти… просто верил в лучшее и что кого-то можно изменить, добавив что-то новое в её жизнь.

Хитоми же взялась за одну косичку и, поджав губы, начала её нервно теребить. Решает, что делать и бегающие туда-сюда глаза это доказывают.

— И что же мне с тобой делать, дорогуша? — спустя пару минут я нарушил тишину.

— Я…

— Ой, Цукуне?! — раздалось со стороны двери, отчего мы оба вздрогнули, кидая опасливые взгляды в сторону источника. — Почему ты здесь?

В дверях, как по волшебству, возникла Мока, что должна была прийти к Хитоми с очередным вопросом по поводу рисуемой картины.

Ишигами умоляюще посмотрела на меня, а я лишь кивнул ей. Окей, взглянем, к чему приведёт общение поехавшей любительницы статуй и одной из самых красивых девушек академии в этом году наедине и после того, как преступницу раскрыли…

— Да так, — вяло ответил на заданный вопрос, — заскочил к Ишигами за деньгами…

Тем временем Хитоми встала со стола и крабиком двинулась в сторону шкафа с уликой, загораживая её своей спиной и отчаянно пытаясь закрыть дверцу, пока всё внимание вампирши было сосредоточено на мне.