Грим-озеро / Grim Lake

ГЕНРИ ГРИМ. Мефистофеля здесь нет. Может тебе пойти в дом и прилечь? Не нравится мне, когда ты становишься такой пугливой.

МЭГ ГРИМ. А раньше нравилось. Когда я была моложе. Тебе нравятся молодые. Я видела, как ты смотрел на нее.

ГЕНРИ ГРИМ. Смотрел на кого?

МЭГ ГРИМ. На Клару Джейн. Ты смотрел на Клару Джейн.

ГЕНРИ ГРИМ. Мне не дозволено смотреть на жену моего сына?

МЭГ ГРИМ. Так – нет.

ГЕНРИ ГРИМ. Как?

МЭГ ГРИМ. Не следовало нам приезжать сюда. Мы приехали сюда, чтобы жить в безопасности, но это темное место, Энрико. Это озеро – вход в подземный мир.

ГЕНРИ ГРИМ. Никакой это не вход. Ни в подземный мир, ни куда-то еще.

МЭГ ГРИМ. Послушай. Неужели ты не чувствуешь его присутствия? Он здесь. Послушай.

(Они слушают. Кричат козодои. Падающий на них свет меркнет и вспыхивает в другой части сцены. К ДЖОНАСУ ГРЕЮ ВОЛЬФУ, который живет в Индейских пещерах, пришел ДЖОРДЖ. Вновь 1805 г.)

ДЖОРДЖ ГРИМ. Джонас?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Что тебе от меня нужно, Джордж?

ДЖОРДЖ ГРИМ. Ты – мой друг. Разве я не могу время от времени приходить к тебе?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Ты никогда не приходил сюда, чтобы повидаться со мной? Чего ты хочешь?

ДЖОРДЖ ГРИМ. Меня донимают сны.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Не хочу я ничего слышать о снах белого человека. У белых людей сны ненастоящие. Только у индейцев настоящие сны.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Ты наполовину белый, Джонас.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Это не лучшая половина.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Мне снилась резня. Но все так запутано. Я не могу найти смысл. Думаю, может, я начинаю что-то вспоминать о том дне, но уверенности у меня нет. И я подумал, а вдруг ты мне поможешь?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Индейцы. Так тебе сказали? Их убили индейцы.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Какие индейцы?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Какая разница? Обвини индейцев, и больше это никого волновать не будет. Так думают белые люди.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Твоя мать была белой.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Поэтому я отправлюсь в ад после смерти. Все белые люди отправляются в ад. И не потому, что им там самое место. Они сами – ад.

ДЖОРДЖ ГРИН. Белые люди спасли тебя, когда ты голодал в этих пещерах. Сюзанна Роуз[2] воспитала тебя, как собственного сына.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Я – сын Серого Волка.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Его здесь нет. А мы – есть. Мы твои друзья, Джонас. Почему ты прячешься здесь от нас?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Что тебе от меня нужно?

ДЖОРДЖ ГРИМ. Я вспоминаю. Но обрывками. Не могу соединить их воедино.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Ты хочешь о чем-то спросить меня, но боишься. Здесь есть люди, которые думают, что убил их я. Что я напился, убил их, а потом вернулся в мою пещеру.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Никто так не думает.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Пит Куиллер так думает. Он думает, что я убил его жену. И вечно пьяный муж твоей сестры так думает. Об этом ты хочешь меня спросить? Убил ли я твою семью?

ДЖОРДЖ ГРИМ. Я не думаю, что ты убил мою семью.

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Почему нет? Я – наполовину индеец. Я мог их убить. Я мог сделать, что угодно. Ты знаешь, доверять нам нельзя.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Может, прекратишь. Я не знаю, почему ты так зол на весь мир. Ушел сюда, отгораживаешься от нас всех. Ведешь себя так, будто ты лучше нас. И что, по-твоему, должны думать люди?

ДЖОНАС ГРЕЙ ВОЛЬФ. Они думают, что я убийца. Вот что они думают.

ДЖОРДЖ ГРИМ. Пит Куиллер никогда не сможет пережить смерть Дейзи. С самого дня трагедии в голове у него полная мешанина. А Боб Армитейдж – пьяный говнюк. Половину того, что он говорит, нельзя воспринимать всерьез, а вторую половину на следующее утро он не помнит. А когда ты отгораживаешься от людей, они начинают гадать, а в чем дело? Я ни в чем никого не обвиняю. Но мне это гложет. Я хочу понять, что случилось с Дейзи, моими родителями и моими бабушкой с дедушкой. Это все, что я хочу знать. Но, похоже, никто не хочет об этом говорить.