Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы

— Тащи бутылку, и получишь, что надо! — проворчал плотник, и ушел в угол трюма, сгорбленный, как казалось, непосильной душевною ношей.

…Бутылку рома «юнга» попросил у помощника капитана — Стейта. Вкратце объяснил ситуацию и оснеец, разумеется, вошел в положение. А затем отнес этот ром благородному пьянице. Плюс еще — помог Джону заделать трещину в трюмовом отсеке. После шторма она представляла реальную угрозу кораблю. После же, с возвращенным амулетом, отправился к Сэму. И от всей души вручил ему драгоценную реликвию. Радости молодого матроса не было границ! Ведь бедный и не надеялся, что подарок Арии когда-то отыщется. А тут — на тебе! Оберег вновь, оказался в руках!.. «Я пред тобою в неоплатном долгу!» — признался парень верному товарищу. И как выяснится позже, матрос сдержит свое слово. И не раз выручит Эдгара из неминуемой беды. Ибо человеком слыл, действительно очень благодарным.

…Видения впавшего в полукоматозное состояние Малену набирали все более яркие краски. Очевидно, объяснялось это как внутренней логикой развития состояния, так и действием сильных препаратов, что вводили, больному обеспокоенные врачи. Вместе с тем, видения чередовались с «нормальными» воспоминаниями, потому что такова была особенность полубессознательного возбуждения психики Евгения. Но так или иначе, лучше пациенту, отнюдь, не становилось, и врачи только разводили руками, когда родственники спрашивали — долго ли продлится случившийся кошмар…

Часть 2 ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОЛЬКО НАЧИНАЮТСЯ…

Хотинская крепость

После отъезда Нины несчастный влюбленный долго не мог найти душевное равновесие. Казалось, что потерял самое трепетное, чем только по-настоящему дорожил в своей жизни. Дивчина, постепенно, заняла в ней практически центральное место. И когда действие «наркотика» резко прекратилось, начался «синдром отмены», ужасные «абстинентные ломки». После стольких дней безоблачного, яркого счастья наступило тяжелейшее «похмелье». А иначе говоря — депрессия одиночества, депрессия нехватки главного человека.

Малену понимал, что выйти из этого состояния можно лишь по возвращении любимой. А пока необходимо как-то отвлечься от унылых мыслей, чем-то занять истосковавшееся сердце. Нет-нет, товарищ даже близко не допускал возможности погулять с другими девчонками! Ниночка теперь была для однолюба фактически единственной, неповторимой, никем незаменимой дамою сердца. Но, однако, что же делать, чтобы не сойти с ума, не надорвать измученную душу?! Работа у черновицкого романтика не спорилась — на дворе, стоял жаркий, разомлевший от солнца, одуряющий июль.

«Нужно срочно тоже отправляться в путешествие, отдохнуть! — решил для себя, выстраданно, „погибающий Вертер“. — Позову лучшего друга Олега, и рванем с ним на пару по ближайшим замкам-крепостям!.. Сначала, посетим Хотинскую крепость, а потом можно обследовать замок в Каменец Подольске! Поедем на машине, но возьмем палатку на всякий случай, кое-какие продукты да необходимые вещи. На работе попрошу отгулы на несколько дней, и более, вроде бы, ничего и не требуется…».

Олег Бецик с огромным энтузиазмом воспринял предложение Малену. Познакомились они еще в то время, когда учились в универе города Черновцы. Как и Евгений, парень этот был отчасти историком, а посему также обожал путешествия по историческим местам, но не только по ним. Обоим ужасно нравилось исследовать старинные постройки типа замков, монастырей, осматривать древние руины, катакомбы, арки и башни. Оба слыли идеалистами и мечтателями, и это, собственно, и сплачивало родственные души, горячие сердца.

Бецик по происхождению был наполовину кавказцем, армянином. (Причем, тут примешивалась еще и персидская кровь). Поточнее: мать Олега родилась в Армении, а отец в тогдашней УССР. Как и многие украинцы, при выборе профессии отец предпочел службу в Вооруженных Силах. Окончил военное училище и стал классным специалистом-топографом. Семья, в виду его военной специальности, где только, понятно, не жила. Родился парень в Азербайджане, потом перебрались в Таджикистан, затем в Узбекистан и прочее. Пять лет родитель находился в командировке в США, в Нью-Йорке, а семья оставалась в Украине. Естественно, капитан хотел получить вид на жительство, но в конце 80-х вынужден был вернуться назад. А побоялся того, что КГБ будет преследовать родных. В настоящее время он — офицер украинской армии, полковник, а мать — терапевт, уехавшая из города на заработки в Италию.