Гримасы Судьбы

После похорон мужа вдова его Анна и вовсе выкинула номер: позвонила Михаилу, Виктору и Татьяне и объявила им троим со злорадством, которое долго копила в душе, в поганеньком сердце носила, что знать-де она никого больше из них не хочет – ни знать, ни общаться, ни даже здороваться. Добавила, нервно возвысив голос, что с покойником-де жила и мучилась всю дорогу, с таким-то безногим уродом. А под конец и вовсе до того договорилась, стерва, что, мол, подсунули они ей когда-то “залежалый товар” – инвалида негодного и убогого, который с малолетства-де никому из них не нужен был, не люб, и от которого она, Анна, имела всю жизнь одни сплошные расстройства психики и проблемы. Который ей и испортил в итоге жизнь, пустил её под откос – если совсем откровенно и грубо.

И тут на бедного дядю Васю сыпались одни упрёки и злоба неумолкающая, даже и на усопшего, даже и со стороны вроде бы близких ему людей, которых он поил и кормил до сорока восьми лет, на которых все силы и здоровье потратил. Не было, не было ему, страстотерпцу, и после смерти покоя! Никто доброго слова про него не сказал, не поплакал и не погоревал как следует. Все только ругались и истерили, и стихийно-возникшие проблемы его вперемешку с неприязнью решали и обговаривали, которые он и с того света всем создавал. Таким уж проблемным он уродился…

Похоронили его, к слову, рядом с умершей за полтора года до него матерью. Потом в ту же могилу через какое-то время положили и сестру Татьяну, скончавшуюся от рака.

И справедливо сделали, надо сказать. Спасибо за то братьям Михаилу и Виктору. Потому что только две эти женщины на целом свете любили, жалели и понимали его, раба Божьего Василия. Такого, каков он был. Со всеми его болезнями и проблемами, запоями, слабостями и недостатками, с больными ногами его, наконец, от которых ему было мало проку. Других по-настоящему близких людей у дяди Васи на этом свете и не было-то, как оказалось…

<март 1987>