Гримерка Буратино

— Всё! Атаман и дышать забыл от радости. Далее на меня скромного пролился водопад дифирамбов, вплоть до зачисления в святые, плюс бронзовый памятник на родине героя.

— Борн, ты военный гений.

— Я? Брось, атаман, меня хвалить. У тебя, кстати, проблемки появились. Счас. Бронзовый памятник сменился на серебряный. И пришла Катя, взяла за уши и троекратно поцеловала в губы. И это при муже. — Даа. Прогрессорство на лицо! — А с меня не убудет. Шатров отмахнулся.

— Рома, тебя может быть покормить?

— Когда это, Борн, был голодный. Атаман развеселился.

— В смысле? Катя не поняла весёлости мужа.

— Во всех смыслах, Катя.

— Охальник. Принёс подарки для Кати и чад атамана. Поцелуи повторились.

— Э, э, хватит. При живом-то муже. А какие проблемы-то появились? С подарками я принёс ещё и роман Шолохова «Тихий Дон». Пролистал до первой картинки с лицами.

— Вот этого дядьку я видел, как тебя, атаман.

— Литературного героя? — осенило атамана. Шатров с лёта врубился.

— Скорее киногероя. Эту роль у нас играл актёр Пётр Глебов, из дворян, кстати. Но я с ним как с Григорием Мелеховым общался. Крутой мэн. Полный Георгиевский кавалер, выбился в офицеры из простых казаков. Рубака. Рубит одинаково и правой и левой руками. С ним целая бригада к нам из 1919-го попала. И он теперь старший полковник. Вот. А как сюда ехал, обнаружил на правом берегу нашего залива ещё шесть киногероев. И они тоже не играют, как и Мелехов. Они французы-жандармы из городка Сен-Тропе. Слышал о таком?

— Нет. Хотя….

— У нас был модным курортом, всякие знаменитости там отдыхали. Богатая рыбацкая деревня, в общем. Среди жандармов есть старший сержант Крюшо, я обхохотался, пока на него смотрел.

— Комик? Не Луи де Фюнес?

— Он. И Катя, и атаман, заулыбались. — Прогрессорство, оно такое…

— Сен-Тропе говоришь. Хех.

— Кто из вас лучше французский знает? — деловито спросил.

— Катя, — атаман обеими руками указал на жену.

— Вот пусть и контактирует, они в миг зарас могут припожаловать, — озадачил семейство.

Катя пошла домой и переоделась. Шляпка, платье, перчатки, туфельки. Всё по моде 50-х. Подарок от Зоси. Перед нами она крутанулась.

— Почти Коко Шанель, — зацокал я языком.

— Лучше, гораздо — атаман давил улыбу. Посидели, поболтали, попили чаю предложенного кухаркой. И дождались. Гудков мотоциклов от начала улицы.

— Нескромно, кто-то едет, — пропыхтел атаман.

— Ато. Вышли за ворота. По дороге, медленно, ехала целая процессия дорогих машин а ля 50-е, в сопровождении дюжины мотоциклов.

— Не хило мэр деревни разъезжает! — Шатров недоумевающе посмотрел на меня.

— Это не мэр.

— А кто? — спросил розовый атаман.

— А я знаю. Оу, а вот Эльза с Борисовым. На встречу процессии ехала наша «Микра». Вперёд рвануло несколько мотоциклов, и прямо перед нами разыгрался целый спектакль. Охрана кортежа пыталась завернуть «Микру» назад, а Эльза пыталась проехать к нашим воротам, даже поворот включила. Охрана кричала по-французски, Эльза материла их по-русски. Крик стоял невообразимый, до тех пор, пока с заднего сидения не вылез Борисов. С «узи» в руках, в форме егеря и с Георгием на груди. Секьюрити кого-то там, бросились врассыпную, Эльза проехала куда хотела. А Борисов увидев меня, бросился обниматься. Потом и Эльза присоединилась. А кортеж метрах в двадцати от нас застопорился.

— Видал наглецов, ездют, как у себя дома. Я тебе счас посигналю, фараон, — Эльзу несло. А Катерина Васильевна, разглядела вылезшего из лимузина мужчину в вицмундире.

— Какой-то монарх к нам пожаловал. Роман, где нам его встречать прикажешь?

— Пошли выгонять «Чайку». Катя поболтай с товарищами, — озадачил жену атаман. Пошли мы заводить машину, а она не заводилась. Борисов полез в двигатель разбираться, что за дела.

Я осмелился позвонить Зворыкину.

— Борн, вы опять удрали? Что-то с воинской дисциплиной у вас плохо. И понеслось. Песочил меня председатель минуты три, на командно-русском, доходчивом.

— Господин генерал, я в Ясной и тут появились несколько южных городков. Да, да. Посмотрел на дорогу. Катя, у второго лимузина кортежа, общалась с симпатичной молодой женщиной и мужчиной, среднего роста, с тёмными усами, одетого в военный мундир, ближе по фасону к французскому. — Тут передо мной стоит целая кавалькада машин. Они… Твою мать! — это я посмотрел на северо-восток, там заклубился туман.

— Борн, ты как со мной разговариваешь! — донеслось из трубки.

— Сир, тут опять туман, а он предвестник появлений чего-нибудь этакого, или людей. Твою мать! Машины какие-то странные ездят. Это я вправо от кортежа глянул. Два джипа подъехали со стороны центра, вышло двое мэнов, одетых а ля гангстер, и в тёмных очках. Обозрели кортеж и умотали. — Сир, давайте сюда, э, Никиту Макарова и где-то роту спецназа.

— Давайте, счас прямо дам, — генерал зашипел. Зворыкина моя настоятельная просьба покоробила. — Жди! В телефоне пошли гудки. Борисов завёл «Чайку», выехал со двора, чтобы посадить чету Шатровых. Атаман за руль сел сам. Борисов галантно открыл дверцу для идущей от кавалькады атаманши и замер.