— Чёрта, — тут же ответил Восьмой.
— Верно. Так вот, менталисты, как и
— Профессор, а кто сильнее — существо или наши маги? — спросил Третий.
— Однозначно,
— Я слышал, что ментальных магов ещё можно сравнить с радаром, чувствующим дурные помыслы, — произнёс Восьмой.
— Но в густонаселённом городе таких людей может быть очень много, — попыталась возразить Шестая.
— Может, — встал на сторону Восьмого, профессор. — Ментальные маги со стопроцентной точностью определят, если вы пришли кого-то убить. В этом им помогает их предрасположенность.
— А если менталисты тоже объединятся? — задал я вопрос. — Тогда у них получится захватить разум человека?
Профессор окинул меня нечитаемым взглядом.
— Этот вопрос вне вашей компетенции.
Думаю, все сделали такой же вывод, что и я. Одарённых тоже могут подчинить. «Знать бы ещё сколько понадобится для этого ментальных магов.» — подумал я.
— Что вам ещё нужно знать — все ментальные маги состоят на строгом учете. При выявлении одаренных с ментальной предрасположенностью, их связывают клятвами на крови, ритуалами и магическими договорами.
— А если такой одаренный откажется? — включился в разговор Третий.
Профессор оглядел нашу группу.
— Его устранят! Такие маги крайне опасны. Соблазн перейти «красную черту» крайне высок. Поэтому для них были продуманы оковы. И за этим следят дворяне, на чьей земле найден ментальный маг.
У меня так и напрашивался вопрос, почему их не передадут в компетенцию тайной канцелярии. Но профессор дал понять, что на этом разговор о менталистах закрыт. Мы же продолжили смотреть видео.
Ликвидатор недолго гулял у дома, в котором располагалась цель. Было очевидно, что после трёх покушений цель озаботилась своей безопасностью. Камеры, собаки, вооруженная охрана. Причём, кроме камер, из-за высокого забора, мы сами ничего не видели. Обо всём этом говорил профессор, который указал нам точки, где сидели наблюдатели противника, следящие за периметром дома. Видимо поэтому Тень не стал там долго задерживаться.
Запись прервалась.
— Кто скажет, как он устранил цель? — спросил профессор.
Сколько бы мы не гадали, правильного ответа никто не дал.
Когда у нас закончились идеи, профессор снова включил запись. Тень сидел на лавке и бросал семечки голубям. В этот раз был звук и было еле слышно, как он «воркует» с голубями. В какой-то момент на его руку приземлился голубь, и несколько минут птица не сводила с него взгляд.
— Внимание! Сейчас вы видите основную причину почему нужно было подписать договор о неразглашении. Лишь единицы в Империи знают о существовании мага, имеющего предрасположенность говорить с животными.
— Но птицы же тупые! Особенно голуби! — с удивлением сказал Восьмой.
— Если правильно поставить задачу, то их мозгов вполне хватит. И не забывайте про инстинкты. Голод, жажда — это одни из основных инстинктов, присущих каждому живому существу. К тому же, смею напомнить, что голубей ещё в древние времена приучали доставлять сообщения. Здесь же голубю предстоит сделать нечто подобное.
Тень достал таблетку, в которую заранее была продета какая-то тонкая леска. Он прицепил её к клюву, и птица полетела в сторону дома.
— Думаю все поняли способ, которым была ликвидирована цель? — выключив запись спросил профессор.
— Мне кажется, Вы нам не всё рассказали, профессор, — сомнением произнес Третий.
Профессор с любопытством посмотрел на курсанта.
— Говорите, мне интересно послушать…
— Я думаю, здесь действовал маг менталист, о которых, кстати, Вы так долго нам сегодня говорили. Он не просто внушил птице сделать определенные действия. Нет, он сам находился в голове птицы. Только так можно объяснить успех задания.
— И с чего же Вы такие выводы сделали? — подался чуть вперед профессор.
— Даже если предположить, что Тень смог достать план-схему особняка, то всё равно по ней сложно понять, где какие помещения находятся. Сам же ликвидатор в особняк не заходил. Будь иначе, то вражеский ментальный маг о нём узнал бы. В общем, я считаю вероятность, что птица скинет таблетку в нужную кружку или фужер, крайне мала.
— Что ж, — улыбнулся профессор, — благодарите Вашего товарища, — указал он на Третьего. — На одно домашнее задание у вас теперь меньше.