Гринвуд

Лиам навалился на коридор левым плечем и увяз в барьере. Моча оказалась еще менее действенной, чем слюна, и едва она стекла в щели между половых досок, Лиам застрял намертво. Он мог шевелить ногами внутри барьера и освобожденной до локтя левой рукой, все остальное было замуровано. Зато левая оказалась достаточно низко, чтобы достать половицу. Лиам ударил и половица хрустнула, на костяшках показалась кровь. Магия силы действовала.

Трезво рассудив, что лучше на свободе с искалеченной рукой, чем в плену со здоровой, Лиам ударил вновь, и вновь, и еще пару раз. Если бы он бил всей рукой, а не одним предплечьем, то справился бы быстрее и не изранил бы так сильно руку, но оно того стоило. Как он понял, мертвые предметы свободно проходят сквозь барьер, вот так было и с куском доски, что оказалась в его руке. Она была слишком короткой, чтобы подорвать половицу с символами и Лиам принялся затирать ею символы. Когда барьер ослаб, он просто вырвал ее, и использовал как рычаг, чтобы сломать следующую. Так он оказался на свободе. Почти на свободе. 

Глава 56

Иногда судьба бывает щедрой, иногда скупой; иногда доброй, а иногда злой; а еще, бывает, она любит пошутить. По крайней мере, Лиам видел в этом добрую шутку. Хуже было бы, будь Лиам совершенно голым, но профессор оставил в комнате свой плащ и шляпу-котелок. Жаль, что никто не оставил револьвера, так что из оружия у Лиама был только короткий ножик с позеленевшим от химикалий лезвием, да два скальпеля.

Памятуя как их преследовали, парень отыскал колбы с самыми вонючими реагентами и вылил их на пол, уделяя особое внимание окровавленным доскам. Стараясь больше не искушать судьбу-шутницу, он вышел через окно. Этаж оказался третьим, но улица была немноголюдной, и Лиам спрыгнул без особых проблем, правда сбил пятки. Сапогами нужно было разжиться позарез. Уж очень сильно косились на его босые ноги перехожие. Лиам свернул в подворотни, подальше от приличного люда и сразу же налетел на двух ведьмоловов, стращавших шлюху, дабы получить бесплатное обслуживание.

— Куда прешь, скотина? — Лиам в ответ широко улыбнулся и стукнул их головами. Возможно сильнее, чем нужно было. У ребят оказалось все необходимое: одежда, обувь, оружие и пара звонких монет.

— Эй красавчик, не пожалей шиллинг, я тебе незабываемые ощущения устрою, — сказала шлюха.

— Держи. — Лиам бросил ей два серебряника, оставив еще один и медь себе. — Устрой лучше им. Раздень догола и оставь так. Скажешь, что я сделал.

— С удовольствием.

— И уходи с переулка. Меня искать скоро станут, а те люди — убивают легче, чем ты ноги раздвигаешь. Награда у них всегда одна — пуля. — Шлюха не обиделась, только кивнула. — Что за город?

— Окенхолт.

— «Три лисы знаешь»?

— Может «Лисья шкурка»?

— Нет, не оно.

— Или «Три борова»?

— Оно, спасибо, а где?

— Брент-уэй, в самом конце.

Лиам несколько раз повернул и прислушался, не идет ли за ним шлюха, ведь она могла и не внять советам. Преследования не было и Лиам вдруг осознал, что он углубляется в зловонные трущобы, а, по словам Финли, в них запросто могли прирезать. Лиам не особо верил таким россказням, но ввиду последних событий, рисковать не стояло. Повернув на звук громыхающих по мостовой повозок, он неожиданно вынырнул в довольно опрятном районе. Отличались они разительно. Кирпичи домов впереди были словно только из печки, а в переулке позади, все было серым и унылым. Мостовая была выметена, урны стояли через каждых десять метров, а на фонарных столбах висели горшки с цветами. Чего уж было говорить об окнах. Перед каждым — просто висящий цветник.

— Извините, сэр, не подскажете ли, где находится «Лисья шкурка»?

— На Вивиан-авеню, — ответил седой, опрятный старичок.

— А это что за улица?

— Как, вы не знаете? Что за молодежь пошла…

— Я не местный, сэр.

— А, тогда запомните это место молодой человек! Это Революционная улица. Здесь герои революции сражались за наше будущее. Здесь револьвер победил магию. Это место доблести и славы. — Лиаму внезапно сделалось плохо.

— Спасибо, — пробормотал он и поплелся по дороге, вглядываясь в каждый камень мостовой, будто пытаясь увидеть тела отца и матери. Так он брел, пока не столкнулся с женщиной, выскочившей из-за угла. У нее была полная корзина мелких красных яблок, и они запрыгали по мостовой как мячики.

— Извините, пожалуйста, — спохватился Лиам.

— Да я тоже виновата. — Она была рыжей, и Лиам заволновался о Таллии. Чувство страха словно обожгло его нутро. Нужно было держать себя в руках, чтобы не наделать глупостей и не навлечь на девушку большей беды. Неизвестность угнетала, но он улыбнулся женщине.

Лиам помог ей собрать яблоки, а женщина указала ему дорогу к Вивиан-авеню. Это оказалось почти рядом. Само заведение, было похоже на «Три лисы», как старший брат на младшего. Но у громилы за стойкой не было татуировок на больших, волосатых руках.

— Сначала джину, а потом джину с вишенкой. — Бармен изогнул бровь, но послушно налил стопку. Лиам махнул ее не глядя, да и не очень оценив вкусовые качества. — Я ищу человека. Высок, красив, как бог, широкоплеч. С ним пес.

— И?