Гриша

Говорили, что на набережной появилось новое лицо – дама с собачкой. Дмитрий Дмитрич Гуров, проживший в Ялте уже две недели и привыкший тут, тоже стал интересоваться новыми лицами. Сидя в павильоне у Верне, он видел, как по набережной прошла молодая дама, невысокого роста блондинка в берете: за нею бежал белый шпиц. И потом он встречал её в городском саду и на сквере по нескольку раз в день. Она гуляла одна, всё в том же берете, с белым шпицем; никто не знал, кто она, и называли её просто так: дама с собачкой. «Если она здесь без мужа и без знакомых, – соображал Гуров, – то было бы нелишне познакомиться с ней». Ему не было ещё сорока, но у него была уже дочь двенадцати лет и два сына-гимназиста. Его женили рано, когда он был ещё студентом второго курса, и теперь жена казалась в полтора раза старше его. Это была женщина высокая, с тёмными бровями, прямая, важная, солидная и, как она сама себя называла, мыслящая. Она много читала, не писала в письмах ъ, называла мужа не Дмитрием, а Димитрием, а он втайне считал её недалёкой, узкой, неизящной, боялся её и не любил бывать дома. Изменять ей он начал уже давно, изменял часто и, вероятно, поэтому о женщинах отзывался почти всегда дурно…

«Что-то Антон Павлович сегодня не очень идёт, – подумал лежащий в шезлонге молодой мужчина.

– Веки тяжелеют, и, как сегодня выражаются, “не по приколу”. Надо было детектив взять на пляж, но я решил классику перечитать. Хотя как можно перечитать то, что в первый раз видишь? И в то же время как много совпадений: мужичок-курортник – Дмитрий Гуров, а я Дима Буров. Восемь лет был женат на женщине старше себя и тоже порой изменял ей, хорошо, что “детей-гимназистов” мы не нажили. Там Ялта, тут – Сочи». «Коньячок под шашлычок, вкусно очень», – невольно вспомнились популярные строки.

Дмитрий закрыл томик Чехова и решил побаловать себя холодным пивом и тушёнными в сливочночесночном соусе черноморскими мидиями, которых прекрасно готовили в ресторане «У рыбака».

Дмитрий надел лёгкие светлые брюки, трикотажную футболку и, перейдя набережную, оказался под теневым навесом в окружении ароматов выловленной утром рыбы и морепродуктов. Пока ожидал свой заказ, руки опять невольно открыли видавшую виды старую книгу.