Грюнвальдское побоище. Русские полки против крестоносцев

По каменной винтовой лестнице Горяин забрался на смотровую площадку угловой дворцовой башни. Эта площадка предствляла собой квадратную комнату, укрытую четырехскатной тесовой крышей, с узкими бойницами на все четыре стороны. Горяин принялся разглядывать обширные кварталы Смоленска, высовывая голову то в одну бойницу, то в другую. От множества домов и церквей, от вида широкого Днепра, за которым виднелись терема и причалы Нового Города, у юноши захватывало дух!

– Гляди не вывались из башни! – вдруг раздался сзади негромкий девичий голос.

Горяин вздрогнул и обернулся.

В трех шагах от него стояла юная девица в длинном белом платье с распущенными по плечам густыми кудрявыми волосами пшеничного цвета. У нее были большие темно-синие очи, которые с любопытством взирали на Горяина.

– Ты из свиты Федора Юрьевича? – спросила юная незнакомка.

– Да, – ответил Горяин, смущенный пристальным взглядом незнакомки. – Я – гридень княжеский.

– В Смоленске впервые? – вновь спросила девица.

Горяин молча кивнул.

– Оно и видно. – Незнакомка улыбнулась. – Я думаю, кто это возле покоев моей госпожи шастает. Решила проследить за тобой. Меня Дарьей зовут. Я из служанок княгини Серафимы Изяславны. А как тебя зовут, младень?

Горяин назвал девушке свое имя. Поняв, что перед ней боярич, Дарья с неким вызовом в голосе поведала Горяину:

– Не думай, я не холопка. Я тоже боярского рода. Моего отца в Трубчевске всякий знает.

– Стало быть, мы с тобой одного поля ягоды, – С улыбкой промолвил Горяин. Девушка ему сразу приглянулась. – Ты-то в Смоленске прежде бывала?

– Была несколько раз, – ответила Дарья, подходя к Горяину. – Я тут все знаю. Вон, видишь, храм с пятью блестящими куполами, это собор Михаила Архангела. А однокупольная церковь на другой стороне улицы – это Борисоглебский храм. – Подойдя к бойнице, Дарья пальцем показывала своему новому знакомцу белокаменные храмы, которых в Смоленске было больше двадцати.

Переходя от бойницы к бойнице, Дарья рассказывала и показывала Горяину, где в Смоленске торжище, где подворье здешнего епископа, где торговый немецкий двор, где главные городские ворота, где Авраамьевский монастырь… Увлеченная своим рассказом, Дарья не замечала, как порой хватала Горяина за руку или за рубаху, чтобы подвести его к нужной точке осмотра. Она высовывалась вместе с Горяином из какой-нибудь бойницы для лучшего обзора, не обращая внимания на то, что ее растрепанные кудри касаются его щеки, а его рука невольно ложится то на ее плечо, то на талию.

Один раз они, разом взглянув друг на друга, даже столкнулись носами. Прыснув от смеха, Дарья откинула со лба непослушную вьющуюся прядь и слегка отодвинулась от юноши, заметив, что он не смеется. Горяин держал руку Дарьи в своих руках и смотрел на нее как-то по-особенному. Так на Дарью еще никто не смотрел. От этого взгляда на щеках у девушки выступил яркий румянец, а сердце вдруг сильно заколотилось в груди.

– Мне пора идти, – негромко промолвила Дарья, деликатно высвободив свою руку из пальцев юноши. – А то могу от княгини нагоняй получить. Прощай покуда.

Дарья шагнула к четырехугольному широкому лазу в деревянном полу башни.

– Мы еще увидимся с тобой? – окликнул ее Горяин.

– А ты этого хочешь? – оглянувшись, спросила Дарья с лукавой улыбкой.

– Конечно, хочу! – выпалил Горяин. – Ты такая красавица!

– Видел бы ты мою княгиню, – сказала Дарья. – Вот она-то истинная красавица! Не то, что я.

– Я буду ждать тебя сегодня вечером у дверей в эту башню, – проговорил Горяин, чуть подавшись к Дарье. – Придешь?

– Приду, – после краткой паузы ответила Дарья. – Токмо ты жди меня не у дверей, а на ступенях лестницы у первого поворота. Приходи, когда стемнеет совсем. Моя госпожа после ужина не сразу спать ложится, но любит почитать книгу перед сном. Вернее, это я ей книгу читаю.

– Так ты еще и грамотная! – искренне изумился Горяин, который лишь недавно выучил славянскую азбуку, но складывать буквы в слова пока еще не умел.

С Горяином чтением и письмом занимался тиун Архип, повинуясь воле Самовлада Гордеевича.

– Ну, разумеется, грамотная. – Дарья чуть вскинула свой точеный подбородок. – Я же боярская дочь как-никак! А ты разве грамоте не обучен?

– Обучен, – ответил Горяин, нагнав на себя серьезный вид. – Токмо в меня эту грамотность вбивали силой, поэтому я читаю плоховато и пишу с ошибками. Я же все-таки воин, а не писарь.

* * *

После первого вечернего свидания Горяин в последующие два дня вновь встречался с Дарьей на ступенях угловой башни в поздний час. Давыд Гордеевич как-то завел разговор с Горяином, мол, ему удалось заинтересовать кое-кого из здешних бояр, имеющих дочерей в самом соку, возможностью породниться с древним родом Самовлада Гордеевича.

– Тебе, племяш, надо будет повидаться с некоторыми из смоленских бояр, – молвил Давыд Гордеевич. – Так сказать, себя показать. Потом смотрины боярышень тебе устроим. То есть все будет так же, как в Дорогобуже. Однако с одним отличием: тебе непременно придется выбрать какую-то из боярышень себе в невесты. После этого состоится обряд помолвки.