Гривар

— Это надо было делать раньше!

— Не-не-не, — не согласился я, — как раз сейчас, когда гости сзади не нагрянут, — интересно, мы никакое наступление не сорвали? — Пока потушат, пока разберут, пока то да сё. Фора у нас приличная, короче говоря, а машина быстрая, так что тот офицер за нами и не пойдёт, у него свои задачи поважнее есть. И основной поток до этого шёл нам на встречу. И раз уж сейчас мы больше никого не видим, значит, нам попались все те, кто выехал с рассветом со стоянок, и, раз больше нам вояки не попадаются, следующие появятся только ближе к вечеру. Ну, может быть, после обеда, раз уж мы едем им навстречу. Мы же сейчас идём вдоль линии фронта, чуть отдаляясь от неё, если предположить, что те аборигены, у которых высадились Кира и Куга, и эти воюют меж собой.

— Класс, меж молотом и наковальней, — оценила Ошка ситуацию.

— Ну, если проводить аналогию с Землёй, то там при таком же развитии техники ночью не воевали, соответственно, мы можем ожидать здесь того же. Мы же ночью видим гораздо лучше аборигенов, так что можем попытаться проскочить.

— Если найдём горючее.

— После того как, — поправил я её. — Вот уж не верю, что у них никто не поломался и не отстал.

И я оказался прав. Не успело солнце достичь зенита, как мы увидели стоящие на обочине грузовики. Пусть это были не заправщики, но, судя по запаху, топливо у них то же, что и у нас, а баки существенно больше. Так что остаётся только убедить их поделиться. Хотя, может, они сами удерут при нашем появлении. Пока же они нас не видят — солнце пускает зайчиков от стекла — один даже поднял руку, голосуя. Видимо, совсем туго у них, раз уж рискнули тормознуть членовоз.

— Привет, солдатики, — слова незнакомого языка заставили их дёрнуться, а уж при моём появлении они чуть было не бросились наутёк, — что машина сломалась?

Агрессии я не проявлял — эти-то мне насолить не успели — и они малость успокоились, но, увидев, что я вышел без оружия, опустили своё, которое было нацелили на меня, стволами вниз.

— Ну, и что тут у нас? — заглянул я под капот одного из грузовиков.

С этим всё ясно — лопнул ремень, соединяющий коленвал с генератором и вентилятором и помпой системы охлаждения, а второй грузовик и вовсе не на ходу, так как прицеплен к первому жёсткой сцепкой. Заглянув под капот второго грузовика, ремня я не обнаружил, видимо, его уже сняли, да он опять порвался. Пассажиры грузовиков меж тем следили за мной и моими манипуляциями, а водителями занялась Ошка, объясняя им на жестах, что нам нужно топливо.

— Бензак гони! — перестав махать лапами, вытащила из-под одного из солдат канистру барса и ткнула пальцем сначала в неё, потом в машину.

Теперь её поняли, но удовлетворить её просьбу не спешили. Один из водителей показал пальцем на передний грузовик, а потом взялся за воображаемый руль руками и покрутил его, показав после этого пальцем на канистру. Всё ясно — починим им машину, получим бензин. Ну да починить не сложно — ремни запасные у них есть, видел уже. Но проблема-то не в этом, проблема в том, что их рвёт. Покрутив вентилятор и генератор, я не обнаружил на их шкивах ничего, что могло бы повредить ремень, и на ведущем шкиве я тоже ничего не обнаружил. Правда, оставалась ещё нижняя часть.

Подозвав к себе водителя, я показал ему на двигатель и жестом попросил провернуть его. В ответ тот показал на аккумулятор. М-да, похоже часть пути они прошли с порванным ремнём, перегрели машину и разрядили аккумулятор. Тыкнув же пальцем во второй грузовик, я добился только того, что шофёр взял меня за лапу и, подведя к машине, ткнул пальцем в то место, где должен был находиться аккумулятор, но его там не было.

В ответ же на просьбу толкнуть машину на меня посмотрели как на идиота. Пришлось силой заталкивать шофёра в кабину и буквально-таки заставлять его давить на педаль сцепления — вот уж точно сделали управление через одно место — и это только полдела. Надо было ещё заставить остальных толкнуть машину. А это та ещё задачка. В итоге я плюнул на попытки объяснить что-то тому, кто упорно не хочет это что-то понимать — ещё бы, ведь тогда придётся толкать тяжёлый грузовик — и сдвинул машину на пару с Ошкой.

Теперь же, когда коленвал провернулся, стало видно маленькую металлическую пластинку, которую впрессовало в шкив. Пришлось подцеплять её, расшатывать и выдирать. И всё это когтями, так как такой полезной вещи, как пассатижи, у водил почему-то не оказалось. В ответ же на нарисованный на земле инструмент я получил только недоумённые взгляды. Ну и мирок… А займусь-ка я прогрессорством. Вот возьму и нарисую им схему двигателя. Для начала их собственного.

Стоило только изобразить цилиндры, поршни и коленвал так, как, мне казалось, они располагались в двигателе этого грузовика, как водила оживился, подобрал с земли палочку и исправил в моей схеме парочку деталей. Ну да я этот движок не разбирал, так что ему виднее.

— Вот это, — ткнул я пальцем в схему, — ФИГНЯ ПОЛНАЯ!