Я сковырнул дёрн ножом синего и обнаружил под ним — внезапно — асфальт. Да и земля по сторонам — теперь это трудно не заметить — была ниже, а значит, во-первых, верна моя догадка о мире, пережившем ядерную войну. Ну, это, в принципе, и по фуре стало понятно. Во-вторых, где есть асфальтовое полотно, есть и трубы под ним, предназначенные для стока воды. Надеюсь, они здесь большие. И, надеюсь, они недалеко, а то глаза уже болят, и слёзы появились. Скоро шерсть начнёт сыпаться, вот только чистая шелковистая вместо неё не вырастет. Ух, Монолит, доберусь я до тебя!
— Смотрим по обочинам, ищем укрытия, — скомандовал я, поправил тело на плечах и двинулся вперёд. — Тайрос, а у тебя глаза не болят?
— У татанов есть третье веко, — на ходу ответила она, — кроме всего прочего, оно ещё и защищает от ультрафиолета.
— Вот только на Татанирве ультрафиолет в пределах нормы, — там такой смог, что внизу солнца нет вообще, какой уж там ультрафиолет, — ведь так?
— То, смотря, на каком Татанирве, — ответила она, — с этими дневниками я уже ни в чём не уверена.
— Вот выберемся и найдём какашку, тогда у него всё и отберёшь назад, — утешил я её. — Наур на связь выйдет, узнаем как там дела.
А что-то давно я от него вестей не получал. Нет, я понимаю, что абонент был не абонент, но перезвонить так трудно что ли? Ладно, поговорим с ним позже, с ним-то ничего не случилось, а случись что со мной он бы тоже это почувствовал.
— Нашла! — почти одновременно выкрикнули Кира с Кугой, увидев трубу.
— Поместимся, думаю, — оценив размеры, ответила Тайрос, и мы стали спускаться с дороги.
Ошка, срезав мечом свисающие корни, открыла нам дорогу внутрь, и мы забрались под дорожное полотно, какое-никакое, а укрытие, да и барону требовалась операция. На искусственной вентиляции и стимуляторах он долго не протянет.
— Клади сюда, — расчистив место на полу, указала Тайрос, — Кира, свети.
— Брам, свети, — отобрал я Киры наладонник с выкрученной на максимум яркостью подсветки и сунул его в лапы тигра, направив свет на «операционный стол». — Кира, если что, ассистировать сможет, — пояснил я, — а Брам по-нашему пока ни бум-бум.
— Пусть так, — согласилась татанка. — Готовь инструменты, — сунула она мне в лапы сумку, — отсос, зонд, и весь набор достань, пожалуй.
— Путь к сердцу самца лежит через вскрытую грудную клетку, — не к месту брякнул я, раскладывая медицинский набор на полу рядом с бароном, с которым уже вовсю возилась Тайрос.
— Ничего вскрывать мы не будем, — мотнула она головой.
— А как будем? — поинтересовалась Ошка.
— Увидишь, — ответила татанка и взялась за управление зондом — универсальным устройством на гибком проводе — и ввела тот в рану, — давай отсос!
По её команде, я сунул шланг в рану и, направляемый её командами, стал крутить его, направляя конец к месту, где скопилась кровь. Тайрос же, пользуясь камерой на конце зонда, следила за моими движениями, контролируя и направляя, и подталкивала обрывки тканей к кончику шланга, дабы тот высосал их из пространства между лёгкими и грудной клеткой. Закончив чистку, она стала латать дыры в лёгких, начав с той части, что была ближе к спине. Залатав одну за другой три дыры в правом лёгком, она перешла к повреждённым бронхам, отрезая повреждённые куски и стягивая целые, склеивая их специальным клеем. Когда и это закончилось, наступила пора латать дыры с передней стороны лёгкого, а потом всё то же самое мы проделали и с левым лёгким. В конце после того, как из грудной клетки были удалены воздух и кровь, она залила дыры оставленные болтами всё тем же клеем, и просто отрубилась. Я убрал инструменты и подключил обратно к барону блок жизнеобеспечения скафандра, что радостно сообщил нам, что состояние пациента сменилось со стабильно критического на тяжёлое.
А снаружи уже царила ночь, из лесу доносились всевозможные звуки — от шёпота до крика и от стона до вопля — Брам, как только закончилась операция, упал, где стоял, даже не выпустив из лапы компьютер, что держал всё это время абсолютно неподвижно. Мы же — я, мой «гарем» и Марта — распределив дежурства, отправились на боковую.
Глава 12
Утро — солнце едва-едва преодолело зенит — началось с того, что меня попытались сожрать. Ну, как сожрать, сгрызть. Какой-то грызун — плевать на чешую, с такими резцами он может быть только грызуном — подобрался сзади и решил попробовать мой хвост на вкус. А он и так короткий!
— И что это за свинство, — спросил я «крысу», которую поймал за хвост, который был куда длиннее моего. — Куда?! — оставив свой хвост у меня в лапе, грызун упал на землю и, часто-часто перебирая лапками, сбежал от меня в норку.