Гризли

– Пока еще нет, – спокойно возразил Мали. – Но помолчи, Андре, не перебивай меня, времени у нас мало, а сказать мне нужно много… Когда я пришел во дворец, молоденький паж провел меня на половину королевы, занимающую всю ту часть крепости, которая выходит на реку. Я сразу понял, как трудно, почти невозможно проникнуть без разрешения в зенанах.

– Значит, нам и думать нечего незаметно пробраться к сестре? – не сдержался опять Андре.

– В сопровождении служителя, – продолжал Мали, оставив вопрос Андре без ответа, – я прошел через массивные ворота и очутился в караульной. Двое из караульных солдат схватили меня за руки и повели через засаженные апельсинными деревьями дворы, лабиринты мраморных лестниц, коридоров и террас – в обширный зал, где находилось много женщин. Одна из них, постарше, которую я по золотой повязке на голове сразу признал за королеву-мать, подошла ко мне и сказала: «Святой старец! Свершившееся в храме богини Кали чудо так потрясло дочь мою Дулан-Сиркар, что мы боимся за ее разум. По возвращении из храма она не перестает бредить на каком-то непонятном языке и часто упоминает твое имя и имя твоего сына. Скажи, можешь ли успокоить ее и вернуть ей сознание?» – «Ваше высочество, – ответил я, – сведите меня к больной, и я надеюсь искусными заклинаниями исцелить ее. Но мне нужно остаться с больной наедине, иначе мои заклинания будут бессильны». – «Пусть будет по-твоему», – сказала королева и, взяв меня за руку, ввела в большую комнату, соседнюю с залом.

Берта стояла на коленях возле своей кровати и, казалось, молилась. Услышав шаги, она обернулась, пристально посмотрела на меня, но, по-видимому, не узнала.

«Дочь моя, – обратилась к ней королева, – вот Мали, один из самых ревностных служителей нашей богини. Он пришел облегчить твои страдания. Внимай ему и верь». С этими словами она вышла из комнаты, но дверь за собой не закрыла, чтобы можно было наблюдать за нами.

Сестра твоя продолжала молча глядеть на меня. При виде ее прелестного личика, исхудавшего, скорбного, меня охватило сильное волнение, и я сам не мог произнести ни одного слова. Наконец, овладев собой, я тихо-тихо, чтобы меня не услышали в соседней комнате, сказал «Госпожа, узнаешь ли меня? Я твой преданный слуга Мали. Андре послал меня спасти тебя. Но ради всего святого, будь осторожна, ни словом, ни жестом не выдай, что ты узнала меня – за нами наблюдают. Пусть думают, что я обращаю тебя в их веру. Только при этом условии, быть может, нам удастся спасти тебя».

Берта лежала все так же неподвижно, как будто не слышала меня, потом вдруг тихим голосом заговорила: «Добрый мой Мали, я узнала тебя, но сразу не могла решить, друг ли ты мне или враг. Теперь больше не сомневаюсь – я видела тебя с братом и исполню все, что прикажешь. Я сознаю, что сделала большую ошибку, проявив так неосторожно в храме свою радость, но немудрено, что я потеряла голову – ваше появление было для меня такой неожиданностью… Прости меня, ничего подобного не повторится, я возьму себя в руки».

Я рассказал Берте, какой был у нас раньше план и какой я теперь придумал для ее освобождения. Она спокойно выслушала меня и согласилась на все. Окна ее комнаты выходят на реку, и мы условились, что она в полночь поставит на свое окно лампочку-огонек и укажет нам, где ее комната. Разумеется, сестра твоя примет все меры, чтобы остаться в эту ночь одной. Лишь только она заслышит троекратный крик павлина, сейчас же потушит огонь и будет ждать нас… Подробный план сообщу немного погодя, а теперь расскажу, что было дальше.

Целый час продолжалась наша беседа, как вдруг я увидал, что к нам идет королева.

Я успел прижать к губам руку Берты и, когда королева подошла, сказал: «Ваше высочество, мне удалось привести вашу дочь в сознание. Теперь она благодарит руку, покаравшую ее». – «Да, я преклоняюсь перед денницею Всевышнего, никогда не покидавшего меня», – проговорила Берта.

«Слышите, она благодарит нашу богиню, – поторопился сказать я, отлично понимая, что не кровавую богиню Кали благодарила твоя сестра. – А теперь оставьте принцессу одну – спокойствие и уединение вполне восстановят ее силы».

Я вышел из зенанаха тем же путем, какими вошел, и уже собрался было бежать к вам поделиться новостями, как вдруг подошел караульный офицер и сказал, что король требует меня. Пришлось волей-неволей пойти за офицером. У короля я застал верховного жреца магаджу.

«Ну что, Мали, как дела? – обратился ко мне король. – Преуспел ли ты в том, что не удалось нашему врачу и святому владыке?»

«Не смею я, государь, равняться с такими высокими особами, – смиренно ответил я. – Не меня следует благодарить за исцеление принцессы – я и мои товарищи лишь послушные орудия нашей доброй богини».

«Значит, принцесса пришла в себя?» – спросил магаджа.

«Да, после часовой беседы принцесса совершенно успокоилась и отныне будет покорна воле его высочества».

«Очень рад твоему успеху, – промолвил магаджа. – Почтенный Сумру знал, кого к нам послать. Верно, он ждет вас не дождется, – такие слуги и ему нужны».