Гризли

– Я должен был связать ноги и руки Питеркина веревкой, а затем в таком виде привязать его к толстому бревну, длиной пять футов, для того чтобы он совсем не мог двигаться. Ты бы видел ужас, отразившийся на его лице, когда я объяснил ему свой план. Но поняв, что это единственный выход, он просил меня поторопиться, так как считал, что чем скорее все будет сделано, тем лучше. Я выплыл и возвратился с подходящим бревном и веревкой в пещеру. Забинтовав его, как египетскую мумию, я привязал его к бревну. «Теперь, – сказал Питеркин дрожащим голосом, подплыв со мною возможно ближе к краю отверстия, – перед тем, как нырнуть, дай мне набрать побольше воздуха. После этого я, конечно, не смогу говорить, поэтому следи за моим лицом и, когда я моргну, ныряй. Главное, – серьезно добавил он, – не мешкай».

Я обещал исполнить все его просьбы и поплыл с ним к выходу из пещеры. Здесь я остановился и сказал: «Ну, готовься».

Питеркин так надулся, что я не мог не вспомнить известную басню про лягушку и вола. Затем серьезно взглянул ему в лицо. Он мигнул правым глазом, и я сейчас же нырнул. Мы пронеслись как стрелы под водой, и, прежде чем ты бы успел просчитать до двадцати, мы были уже на поверхности моря.

Питеркин набрал столько воздуха, что когда мы выплыли наружу, он выпустил его с невероятным грохотом. Тут сразу произошла перемена в его настроении, и, хотя я еще не успел его освободить от бревна, он начал петь, хохотать, выражая свою радость. После этого благополучного избавления мы сразу приступили к розыскам твоего трупа, Ральф. Ты не можешь себе представить, Ральф, как мы грустили, когда ежедневно самым тщательным образом обыскивали долину и лес. Приблизительно через три недели был окончен осмотр всего острова, и мы убедились в том, что ты не убит. Но тебя могли бросить в море, поэтому мы осмотрели все следы на песке, исследовали лагуну и объехали кругом рифа. Однажды, когда мы стояли на рифе, Питеркин увидел маленький темный предмет среди скал, не похожий на окружающие его камни. Мы поспешили к нему и увидели, что это небольшой бочонок. Выбив дно, мы обнаружили порох.

– Это я послал вам его, Джек! – улыбаясь, сказал я.

– Ага! – воскликнул Питеркин, вскакивая и протягивая руку Джеку. – Пожалуйте деньги, сэр! Иначе, как только мы вернемся в Англию, я вас на всю жизнь засажу в каталажку за злостный неплатеж долгов.

– Ладно, ладно! – спокойно ответил Джек. – Садись и молчи. Видишь ли, Ральф, дело в том, что, когда мы нашли бочонок с порохом, Питеркин сразу пошел со мной на пари на одну тысячу фунтов, что это дело твоих рук, а я спорил с ним на одну тысячу фунтов, что ты никакого отношения к этому бочонку не имеешь.

– Значит, Питеркин был прав! – сказал я и рассказал о том, как сбросил бочонок в воду.

– Конечно, он нам очень пригодился, хотя часть пороха и была слегка подмочена. Мы привели в порядок старый пистолет, из которого Питеркин все время стрелял свиней. Но так как мы не находили никаких следов твоей гибели на рифе, мы потеряли всякую надежду когда-нибудь снова увидеть тебя. Остров стал ненавистен нам. Мы только и жили надеждой на то, что появится корабль, могущий нас захватить с собой. Но теперь, когда ты возвратился, дорогой друг, опять все прекрасно, и я люблю этот остров больше, чем когда-либо.

Теперь, – продолжал Джек, – у меня огромное желание посетить и другие острова южных морей. В нашем распоряжении первоклассная шхуна, почему бы нам ею не воспользоваться?

– Я хотел предложить то же самое! – воскликнул Питеркин. – По-моему, не следует откладывать нашего намерения.

– Я с вами вполне согласен, ребята! Конечно, нам нужно использовать до конца все возможности. Все-таки я предложил бы вам подумать о том, чтобы пробираться к родным берегам Англии. Все, что мы видели здесь, и все пережитое нами будет прочным фундаментом для здания, которое мы должны создать. Я хочу сказать, что нам пора уже по-настоящему строить наши жизни. Конечно, коралловый остров Тихого океана отнюдь не самое лучшее место на земном шаре, чтобы здесь оставаться навсегда, – улыбаясь, сказал я. – Поэтому, мне кажется, мы должны приложить все усилия к тому, чтобы возможно скорее попасть в цивилизованную страну, где мы сможем, получив надлежащее образование, стать настоящими, честными людьми. Сейчас, как никогда, мне хочется учиться, работать, а кроме всего прочего, я мечтаю о том, чтобы повидать моих стариков, которые, наверное, совсем упали духом.

Питеркин и Джек выслушали меня с серьезными лицами. Я видел, что мои слова произвели на них впечатление и что каждый из них мысленно представляет себе свое будущее.

– Ты прав, Ральф! Мы должны были покориться судьбе и жить на этом острове, когда у нас не было никакого другого выхода. Но теперь, когда есть возможность начать борьбу за лучшее будущее, мы должны быть деятельными и не медлить ни минуты!

– Вполне с вами согласен! – со свойственной ему веселостью ответил Питеркин. – Я не умею так умно рассуждать, как ты, Ральф, и ты, Джек, но считаю, что нам пора ехать домой!