Гризли (сборник)

Ночь прошла спокойно. Мукоки отдыхал, а Род и Ваби поочередно стояли на страже. Около полуночи небо вдруг стало пурпуровым. Род, который бодрствовал, дернул за руку своего товарища.

– Смотри! – сказал он.

Ваби протер глаза.

– Похоже на то, Род, что и на этот раз горит сосна. Что происходит у наших врагов?

Немного спустя раздался протяжный вой волка, одинокий и заунывный.

– Кто знает, – пробормотал Ваби, – быть может, это наш Волк. Он ненавидит своих сородичей, в обществе которых ему придется теперь жить. Со временем он привыкнет, а сейчас тоскует по нас…

Глава XVIII Возвращение в Вабинош-Хоуз

На рассвете приятели выпили остаток кофе и разделили последние сухари. Ночной отдых благотворно подействовал на Мукоки. Недаром у него был железный организм. Белый кролик, случайно пробравшийся в эту скалистую расщелину, спокойно перебирал своими лапками. Ваби мимоходом убил его прикладом ружья.

Еще теплым они выпотрошили его, и он послужил вкусным жарким для всей компании.

Теперь у них была одна задача – как можно скорее выбраться из ложбины и добраться до Вабинош-Хоуза. Приходилось выдержать последнюю битву с вунгами, которые, несомненно, где-то притаились и были начеку.

Род вызвался пойти разузнать, что делается наверху, над ущельем.

Со всяческими предосторожностями, держа ружье наготове, он двинулся в путь. Он знал, что стоит ему сделать один шаг наружу – и вражеская пуля прикончит его. Но, несмотря на опасность, он должен был решиться.

Род подвинулся на шаг, затем еще на один. На снежной белизне, окаймлявшей край ложбины, никого не было видно. Вунги исчезли! Потухал костер. И на тропинке, отличающейся от проложенной накануне, их следы шли в сторону от ложбины.

Родерик поспешил обратно, чтобы сообщить эти новости Ваби и Мукоки. Индеец высказал предположение, что это, может быть, ловушка и что вунги могли притаиться где-нибудь дальше. Ваби молчал: он припомнил о замешательстве, которое произошло вчера в рядах его врагов. Кто знает, не произошло ли какое-нибудь новое событие, не известное ни ему, ни Роду, ни Мукоки. Но во всяком случае оставаться здесь дольше не было никакой возможности. Для большей безопасности они решили выбраться через тот проход, по которому Род в первый раз спустился в ложбину.

Небо потемнело, подул южный ветер. Огромные хлопья снега стали летать в воздухе.

– Хорошо, это хорошо, – сказал Мукоки, – снег покрыть наши следы!

И он взвалил на спину тюк со шкурами. С большим трудом нашел Родерик место, откуда легко можно было взобраться на стену. Род и Ваби перебирались со скалы на скалу, карабкаясь друг другу на спину. Трудно было подняться Мукоки, ему мешала его рана и тяжелый тюк.

Снег все падал, а вунгов не было видно.

Старый индеец стал вожаком компании. Он решил достичь фактории другой тропой, не той, по которой они шли в начале путешествия, и, описав круг к югу, держаться как можно дальше от неприятеля. Только один Мукоки мог броситься в неизвестность. Он обладал каким-то таинственным шестым чувством, той способностью ориентироваться, тем почти сверхъестественным инстинктом, который за сотни миль мчит почтового голубя, как стрелу, в его голубятню.

Там, где всякий другой растерялся бы или уже давно заблудился, индеец безошибочно прокладывает себе путь. Много раз Род и Ваби спрашивали старика, в каком направлении находится Вабинош-Хоуз, и рука индейца неизменно указывала его, как будто он через леса, горы и долины действительно видел факторию перед собой. На пятнадцатой миле они сделали привал, чтобы отдохнуть, и развели небольшой костер у старого пня. Позавтракали остатками кролика и затем снова пустились в путь.

Весь день шли они по трудной дороге. То взбирались на скалистые гребни, то спускались в ложбины, где им приходилось пролагать себе дорогу через густую поросль. Когда солнце зашло за горизонт, они расположились на ночлег около соснового леса. Заварили последнюю щепотку чаю, и это был весь их ужин. Дичи не было видно.

У молодого горожанина начались судороги в желудке, но он молчал. Мукоки как будто отгадал его мысли.

– Завтра, – сказал он, – убить на завтрак куропатки.

Род удивился:

– Откуда ты это знаешь, Мукоки?

Индеец указал ему на небольшой лесок.

– Хороший сосна, густой. Куропатки там зимовать в гнезде. Ваби распаковал меха, их разделили на три части. Три больших волчьих шкуры расстелили на ветках, они служили навесом, под которым путешественники устроились как нельзя лучше.

Родерик, разбитый усталостью, не замедлил заснуть глубоким сном. Но Ваби и Мукоки лишь дремали, просыпаясь время от времени, чтобы поддержать огонь и удостовериться, что кругом все спокойно.

Род еще спал в своей теплой постели, когда его разбудили три выстрела. Через минуту показался Мукоки, держа в руке трех куропаток.

Мальчик захлопал в ладоши от радости. Никогда завтрак не казался ему таким вкусным. Они уничтожили дичь до последней косточки.

Ночью снег перестал, а наутро снова возобновился. Почти совершенно ослепленный снегом, маленький караван продвигался вперед до полудня. А затем снова сделал привал.