Гробница

Общее впечатление, которое оставлял этот дом, было не из приятных во многом благодаря слишком яркому, почти кричащему цвету кирпича. Старые стены издалека казались испещренными ярко-красными пятнами; эта краснота временами показывалась даже на крытой черепицей крыше. Коньки крыш были обшиты деревом, и верхушки многих башенок тоже окаймляла сероватая деревянная резьба, сочетающаяся с красноватым цветом стен дома.

Несмотря на массивное, безвкусное главное здание усадьбы, само поместье производило приятное впечатление - тишина и одиночество лугов, раскинувшихся между невысокими холмами, синева чистых вод озера придавали ему своеобразную чарующую прелесть. Холлоран начал переоценивать "стоимость" своего клиента с точки зрения принадлежащих ему богатств.

Они снова ехали по ровной земле; справа раскинулось озеро, слева был виден парадный подъезд - он все увеличивался в размерах по мере того как они приближались к дому; по ту сторону озера возвышались тихие невысокие холмы графства Суррей. Холлоран остановил машину снаружи крытой подъездной галереи - чуть позади белого "Ровера", припаркованного возле крыльца. Сама галерея заметно выдавалась вперед; булыжная мостовая под ее кровлей вела прямо ко входной двери дома. Обе ее створки сейчас были распахнуты настежь; две фигуры, облаченные в странные широкие одеяния, одновременно возникли в дверном проеме, склонив головы в покорном полупоклоне. Они кинулись к задней дверце "Мерседеса"; один из них с явным нетерпением распахнул ее перед Клином.

Как только Клин вышел из машины, спины двоих арабов согнулись в еще более глубоком поклоне. "Махаба, Мауаллем", - прозвучало их приветствие на непонятном языке.

Холлоран услышал, как один из слуг-телохранителей Клина что-то тихо и так же непонятно пробормотал, когда сам он, приподнявшись с водительского сиденья, выбирался из автомобиля. Он увидел, что Клин улыбнулся в ответ; в черных глазах медиума промелькнула вспышка какого-то дикого удовольствия, без малейшей доли сердечности и теплоты.

"Юсиф миних", - тихо ответил он, певуче растягивая гласные в каждом слоге.

Холлоран открыл другую заднюю дверцу, помогая выйти Коре, в то время как Монк пошел к багажнику машины. Телохранитель ловко поймал ключи, брошенные ему Холлораном, и полез в багажник за вещами. Кора, казалось, едва держалась на ногах, и Холлоран подхватил ее под руку.

- С вами все в порядке? - негромко спросил он. Ему показалось, что девушка как-то странно, то ли испуганно, то ли изучающе глядит вперед, на дом, к которому они подъехали; однако он решил, что это может быть всего лишь запоздалая нервная реакция на то, что ей пришлось испытать в дороге.

- Что?.. Ах, да, я прекрасно себя чувствую, - она выпрямилась, снова принимая вид стройной, уверенной в себе молодой женщины. - Разрешите мне поблагодарить вас за то, что вы сделали там, на дороге. Вы действовали очень быстро и ловко.

- Поговорим об этом позже, когда войдем в дом. Похоже, вам не помешало бы выпить чего-нибудь крепкого.

- Это вполне естественно, - сказал Клин, глядя на них через верх крыши машины. - Готов поспорить на что угодно, вы тоже согласитесь на глоток чего-нибудь освежающего после той встряски, которую вам задало дорожное приключение, - он радостно улыбался и выглядел как будто бодрее и моложе; от его дорожной паники не осталось и следа.

- Давайте скорее войдем в помещение, - предложил Холлоран, настороженно оглядывая дорогу, по которой они только что подъехали к дому, и всю окрестность.

- Не о чем беспокоиться, - беззаботно заявил Клин, - Здесь, в поместье, мне нечего бояться.

- К сожалению, я в этом не уверен, - ответил ему Холлоран, не ослабляя своей бдительности.

- Зато я вполне уверен! Ничто не грозит мне, пока я здесь.

- Тем не менее окажите мне любезность, послушайте меня. Пройдемте в дом.

Арабы и Монк пошли за ними следом, нагруженные вещами; Холлоран забрал у них свою черную сумку. Они прошли по булыжной мостовой галереи и перешагнули порог. Холлоран очутился в просторном зале. По коже у него пробежали мурашки, словно от внезапного испуга или неожиданно налетевшего порыва холодного ветра. На другом конце холла, напротив входной двери, оказалась галерея верхнего этажа; прочные дубовые балки, укрепляющие стены, поднимались до высоких сводов потолка. Широкая лестница вела наверх; на ее первой площадке ромбовидные окна бросали вниз слабый, тусклый свет.

- Еду и напитки - в гостиную, Азиль, - отрывисто бросил Клин на ходу, и каменные своды откликнулись гулким эхом. - Не для меня, разумеется. Мне нужно заняться своими делами. Кора, позаботьтесь о нашем госте, покажите ему всю округу.

- Нам нужно поговорить, - быстро вставил Холлоран, обращаясь к Клину.

- Позже. Позже мы поговорим с вами обо всем, о чем только пожелаете, - Клин легко и быстро взбежал по лестнице, расположенной справа от входа; остановившись на первой ее площадке, он перегнулся через перила балюстрады.