Гробница Александра

Территория, где теперь вели раскопки Том, Георгос и вся их команда, находилась перед храмом — строением, по размерам сопоставимым с такой жемчужиной, как храм Афины-Ники на Акрополе. Внутри храма находилась колоссальная мраморная статуя Александра — самая значительная находка нынешнего сезона. Судя по стилистическим особенностям, она скорее всего представляла собой адрианскую копию оригинальной культовой скульптуры, которая, вероятно, впервые была установлена в храме в третьем веке до новой эры. Хотя статуя все еще не была полностью очищена от земли, уже можно было видеть следы былой позолоты и сохранивших яркость красок. Она должна была стать уникальным пополнением для местного археологического музея, расположенного неподалеку, в городе Сития. Скульптура была массивной и весила, должно быть, больше тонны. Было принято решение, пока сезон раскопок не завершен, проводить предварительную консервацию на месте, чтобы потом без большого риска перевезти статую, подведя к ней необходимую тяжелую технику и такелаж. После того как обломки рухнувшей древней крыши были удалены, рабочие окружили статую лесами с временной кровлей, чтобы защитить шедевр от палящего солнца и устроить укрытие для работы специалистов по консервации памятников. Было совершенно необходимо попытаться закрепить пигменты, очистив статую от въевшейся земли, поскольку содержащиеся в почве кислоты при взаимодействии с воздухом зачастую разъедают краски. Археология — процесс разрушительный. Когда произведение искусства впервые появляется на свет из-под земли, изъятое из постоянной среды, в которой пролежало не один век, остатки его изначального облика бывают очевидны, но быстро тускнеют. Образ предмета или живого существа, который, словно в «Байках из склепа»[7], на глазах рассыпается в пыль, стал клишированным, однако он гораздо более реален, чем многие могут себе представить. К счастью, статуя Александра была сделана из мрамора, материала долговечного, но вот чувствительные к воздействию среды краски, которые почти сплошь покрывали ее изящно высеченную поверхность, — дело иное.