Гробница императора

Длинный зал был отгорожен ажурной решеткой, скрывавшей сотни урн, содержащих древние мудрости. Каждая рукопись состояла из многих шелковых полотен, насчитывающих несколько сотен лет, каждая длиной почти целый метр, тщательно завернутых и уложенных в две деревянные колоды, выдолбленные изнутри. Во время обучения Тан лично принимал участие в восстановлении нескольких текстов. Вдоль стен горели серебряные светильники, однако в них не было необходимости, поскольку сквозь два верхних яруса галерей проникал яркий солнечный свет. На улице один из братьев гнусаво протрубил в раковину моллюска, указывая на то, что уже три часа.

– Я считаю, что из всех нас у вас лучшие шансы добиться власти и могущества. Возможно, один из вас даже станет председателем Госсовета, что существенно упростит достижение нашей цели. Я позаботился о том, чтобы все вы получили достаточное стартовое ускорение. Все вы готовы действовать. Так начинайте же! Тоу лян хуань чжу.

«Заменить стропила и балки на гнилую древесину».

Тан прекрасно понимал смысл этой пословицы.

Уничтожать, разрушать, выводить из строя ключевые структуры, поддерживающие противника, и заменять их на свои собственные. Лишить его сил, подорвав изнутри.

– Если поднять колеса над землей, колесница не сможет двигаться, – продолжал Пау Вень. – Если убрать стропила и балки, дом рухнет.

Тан гордился тем, что ему предстоит принять участие в происходящем.

– Скоро я покину вас, – ясно дал понять Пау. – Это необходимо для достижения нашей цели. Но я буду руководить вами издалека. Мои слова будет передавать вам брат Тан.

Не ослышался ли он? Почему не кто-либо из старших братьев? Тану не было еще и тридцати, он совсем недавно был посвящен в «Ба». Однако гегемон оставляет старшим его?

– Его молодость является его главным достоинством, – продолжал Пау. – Наш замысел потребует много времени. Хотя среди вас найдется много более опытных, чем Тан, время будет вашим злейшим врагом.

Тан обвел взглядом присутствующих и увидел, что никто не выказывал никаких чувств. Никакой демократии в братстве быть не могло. Больше того, сама концепция «Ба» была порождена легизмом. Все решения принимал лично гегемон, без каких-либо споров и обсуждений.

– А почему вы должны покинуть нас? – неожиданно спросил один из старших братьев.

Лицо Пау Веня оставалось бесстрастным.

– Я смогу осуществить отвлекающий маневр.

– То есть нам могут помешать враги.

– Ты всегда очень сдержанно относился к нашему делу, – заметил Пау.

– Неправда! Я неизменно был предан вам.