Гробница некроманта, или Сердце на двоих

Один из спутников девушки молча указал на алтарь, в этом священном месте не должно быть сказано ни слова лишнего, поэтому девушку проинструктировали заранее о необходимых действиях. Судя по горящему, алчущему знаний и очередного эксперимента, взгляду — это был Мильдор. Рядом стояла тонкая женская фигура, по всей видимости, это была Клери, против ее присутствия горячо возмущался ее брат. Долго и нудно он настаивал на ее отправке домой на безопасную территорию замка Ривж. Она, как один из сильнейших магов стихии земли была необходима. За склонение в этом вопросе в положительную сторону приступил сам ректор академии, ему альфа не смог отказать — девочка действительно могла помочь.

Даниэль расположилась на алтаре, ее белые одежды светились и притягивали взор в этом кромешной темноте зала. Громогласный голос Повелителя, усиленный сводами алькова Мардана, спросил:

— Согласна ли ты, Даниэль Хорская, оживить Белдара аль Гарона и стать половинкой его сердца?

— Да, — прозвучал неуверенный голос девушки на алтаре.

Все присутствующие расположились вокруг нее, такой испуганной и дрожащей в черной толще наэлектризованного воздуха. Кости Дара разместили рядом, как и безвольное обездвиженное тело кровного врага. Дальше прозвучали непроизносимые слова абракадарщины, которые певуче с легкостью вырывались из ректора.

И вот он, момент истины!

Блеснул в свете ночного светила Карны, кинжал Рройса, который легко вошел в тело все еще живого Омэра, тот вскрикнул, очнулся от плена своего забытья перед смертью и посмотрел в глаза своего убийцы. Его полуобнаженное тело скрючилось перед ударом и забилось в предчувствии скорой смерти, раздался скрежещущий по костям жертвы, звук метала. Грудная клетка была вспорота, глаза мужчины остекленели, тело обмякло, а голова повернулась лицом к девушке. Его упрекающий взгляд, полный ненависти так и застыл на ней и теперь, Дана с ужасом следила за происходящим. «Во что я ввязалась!»

Кайд разрезал удлинившимися когтями одежду мертвого мужчины и оставил его сереющее тело на поверхности твердого камня. Дана была в ужасе от происходящего и попыталась вскочить с алтаря, ей совсем не хотелось стать следующей в этом ритуале. Девушке показали успокаивающий жест, прижав палец к губам, тишина должна соблюдаться в любом случае, поздно отступать — силы разбужены.

Действо же продолжалось. Асдер, вознося молитву, спалил кости Белдора, превращая их в прах.

«И почему мы сами не подумали этого сделать — не пришлось бы таскать эту тяжесть»- подумала девушка на алтаре.

Мильдор вырезал сердце неугодного и отбросил его в сторону, как ненужную грязную часть. Он словно мясник безэмоционально делал свою часть работы. Остро наточенный клинок выполнял главную функцию в ритуале.

Руки ректора были в крови, и он даже не попытался их оттереть, так и приблизился к девушке. Ее ноздри раздувались от страха, от запаха крови, от напряженной атмосферы, ожидание неотвратимого процесса наводило безумие на следующую жертву. Белдар 'завис' рядом и с надеждой взирал на свою спасительницу, остались последние шаги к его воскрешению. От переживаний плотность его сущности периодически менялась, то полностью исчезала в пространстве, то обретала почти осязаемую субстанцию.

На рот брюнетки легла маленькая ладошка оборотницы, которая произнесла несколько слов и тело девушки в белых одеждах перед безжалостными ассистентами застыло, только глаза следили с ужасом за действиями живых. Она наконец-то поняла, наивная, к чему все идет. Кто ж знал, что слова в начале ритуала надо было воспринимать буквально? А она, даже не потрудилась вникнуть во все этапы некромантского ритуала. Что за доверчивость? Она даже не подозревала о такой подлянке Белдара. Молодая оборотница приступила к избавлению девушки от одежды. Они так и предполагали, что та воспротивиться в последний момент и предусмотрели такую вероятность, обезопасили себя от срыва операции. И осталась Дана без рубашки, мелькая своей белоснежной голой грудью на фоне черного алтаря, хорошо хоть плащ не убрали, и ей не пришлось лежать на камне обнаженной.

Все еще окровавленный кинжал, Мильдор заносит над телом замороженной девушки и с силой ударяет в грудную клетку, раздается вновь, характерный звук ломающихся ребер и мужчина осторожно вытаскивают все еще трепещущее горячее сердце. Изо рта девицы полилась маленькая струйка крови, мышцы окончательно расслабились и израненное тело застыло уже самостоятельно, заклинание обездвиживания оказалось не нужным.

Все четверо живых зачитали заклинания в унисон, и сердце взлетело над алтарем. Сила потекла полноводной рекой, затопила все вокруг, испугала мелкую живность в округе, ее волны догоняли любого в области версты от эпицентра. Они не только сбивали с ног, но и забирали силу всего животного мира, лишь деревья недовольно скрипели на это самоуправство под сильнейшими порывами ветра, что были в этой местности, но это происходило на воле, и было скрыто от окружающих надежными стенами обители гуронов.