Гробница времени

На седьмой день после того, как мы вошли в пещерный мир, мы решили вернуться к оползню под Гамлет-холлом и выяснить, предпринимаются ли какие-либо усилия для нашего спасения, что мы надеялись выяснить по звукам взрывов или бурения. Мы возвратились к южным утесам без всяких приключений. Под плато, где мы подстрелили первого птеродактиля, мы высадились на берег и вытащили на сушу нос нашего корабля. Это было все, чем мы могли защитить плот от амфибий, поскольку вполне можно было ожидать, что до нашего возвращения они попытаются повредить судно — если мы вообще когда-либо вернемся. Мы, однако, спустили парус и вновь превратили его составляющие в куртки и рюкзаки.

В приподнятом настроении мы двинулись вверх по ущелью и через несколько часов дошли до выхода из узкого колодца, откуда мы впервые спустились в ущелье. К своему ужасу, мы обнаружили, что произошел новый обвал и колодец был полностью засыпан. В отчаянии мы потратили три динамитные шашки из нашего скудеющего запаса — и только лишний раз убедились в том, что никогда не сможем выбраться из ущелья.

И только когда последний взрыв разбросал камни над раздавленным телом амфибии, мы заподозрили, что дело неладно. Без сомнения, люди-рептилии были причастны к нашему последнему и величайшему несчастью.

ГЛАВА XIII

Рано утром, на следующий день после обнаружения заваленного колодца, мы вернулись по подземному ущелью в бездну забытых веков, решив либо найти путь на поверхность через пещеры на северной оконечности моря, либо погибнуть в попытках спастись. Как мы и предполагали, «Бродяги» на месте не оказалось. Не приходилось также сомневаться, кто был повинен в этом злодеянии. Повсюду на песке были видны следы наших врагов и глубокие продольные полосы там, где они столкнули судно в воду.

Пропавший плот, правда, мы нашли достаточно быстро. Двигаясь на север вдоль берега, мы увидели его на мели близ пляжа, где впервые столкнулись с амфибиями. Мы с Уиллой держались в воде лучше Роджера и вызвались снять плот с камней. После опасного получаса борьбы с прибоем «Бродяга» был освобожден; подведя его к берегу, мы обнаружили, что судно почти не пострадало от нападения и вскоре завершили необходимые ремонтные работы.

И снова мы вышли в море в сумеречном тумане подземной бездны. Мы поздравляли себя с тем, что вновь сумели перехитрить наших ловких врагов и спасли плот, который, как мы полагали, они спустили на воду, чтобы лишить нас возможности передвигаться по морю. Но когда дюжина из них выскочила из волн, как обычно, вне пределов досягаемости пуль, мы уже не испытывали такого ликования, ибо было что-то безусловно зловещее в их неусыпной бдительности и неоднократных попытках сорвать наши планы. Ветер был неблагоприятным, и мы много часов ползли в крутом бейдевинде, если можно так выразиться; в результате мы почти не продвинулись на север и, направившись наконец в поисках ночлега к группе островов, представляли собой самую несчастную троицу мореплавателей.

Именно во время этих поисков подходящего для высадки берега мы совершили неожиданное открытие. На одном из самых больших островов, как оказалось, находилась деревня амфибий. Сквозь гигантские пальмы и папоротники мы разглядели несколько невысоких серых куполов, похожих на те, что были в покинутом городе, исследованном нами несколько дней назад. Но на этот раз мы были уверены, что курганы окажутся обитаемыми, вздумай мы их осмотреть; разумеется, мы этого не сделали и даже прошли мимо нескольких удобных пляжей поблизости от островной деревни, прежде чем подвели «Бродягу» к берегу.

За ужином мы только и говорили о пещерах на севере и надеждах найти в одной из них выход на поверхность. Близость деревни не возбуждала в нас особого страха перед ее жителями: мы были убеждены, что их враждебные действия ограничатся мелким воровством и трусливым подсматриванием издалека.

Я так устал, что рухнул на свою песчаную постель и отказался встать, когда Роджер крикнул, что с моря за нами наблюдают десятка два амфибий. Последним, что я запомнил, было завораживающее видение Уиллы Энсон, готовящейся отойти ко сну, как какой-нибудь первобытный кочевник на рассвете человеческой эволюции.

Не знаю, что именно разбудило меня через несколько часов. Я проснулся и сел, дрожа от ужаса. Я был уверен, что сквозь пелену сна слышал какой-то странный звук. Тревожно оглядевшись, я увидел рядом спящего Роджера и наполовину вытащенного из воды «Бродягу». Уиллы, однако, нигде не было видно.

Посмотрев на часы, я увидел, что до конца ее вахты оставался еще час. Согласно нашим правилам, она должна была оставаться поблизости от лагеря и непременно на виду. Все еще вздрагивая от внезапного пробуждения, я встал и принялся искать Уиллу.

Ветер стих, и вокруг острова лениво, словно залитые маслом, качались неторопливые волны. Никогда прежде гробовая тишина пещерного мира так не угнетала меня. Сырой воздух словно вибрировал от ужасного чувства обреченности.