Гробницы пяти магов

Непостижимые все-таки это штуки — оазисы. Вот вроде — кругом песок, барханы, которые уже видеть не можешь, гады ползучие всевозможных разновидностей по ним снуют. Пустота бескрайняя и однотипная. И тут — на тебе. Пальмы здоровенными листьями шуршат в вышине, трава под ногами, ручей плещет. Вот как так? И ведь не магия это. Или, наоборот, — магия, причем сильнейшая из всех существующих, та, что называется природой? Чудно это и непонятно.

А еще здесь было теплее, чем в пустыне. Под утро в песках такой холод стоит, что я даже в одну из ночей зубами клацал. Но вот здесь было хорошо.

— Вода, — просипела Фриша и было кинулась к роднику, но ее остановил один из воинов, покачав головой.

Тем временем его соплеменники достали из седельных сумок кожаные ведра, в сложенном виде больше напоминавшие плоские коровьи лепешки, набрали в них воду и поставили в сторону. Надо думать, для лошадей. Сразу-то им холодную воду давать нельзя, запалить животинку можно, это я знаю.

Идрис осмотрел Луизу, а после потопал с зажженным факелом, который он отнял у одного из воинов, куда-то в кусты, обильно росшие неподалеку от пальм, и начал что-то выискивать под ними.

— Это он чего? — тихонько спросила у меня Аманда.

— Не знаю, — так же негромко ответил ей я. — Чужая душа — потемки.

— Хорош болтать, — зло сказал Гарольд. — Идем, поможем наших на землю спустить.

Я кивнул и было собрался идти к лошадям, на которых располагались импровизированные носилки, но меня остановил Равах-ага.

— Это и без вас сделают, — сообщил он нам. — Тем более вам есть чем заняться. Как мне думается, право выкопать могилы для своих друзей вы же никому не отдадите? Мне очень жаль, но они обретут свой последний приют именно здесь, в этом оазисе. Дальше мы их не повезем, и на то есть масса причин. Утром взойдет солнце и начнется жара, а до первых поселений, где есть кладбище, на котором можно провести обряд должным образом, нам еще скакать и скакать. Думаю, вы понимаете, о чем я говорю? Нет? Мертвые не любят солнце, оно их плавит, как лед. И потом — здесь обитают разные существа. Есть среди них такие, которые чуют мертвую плоть за несколько миль и не остановятся ни перед чем, лишь бы заполучить свое любимое лакомство.

— А сюда они не прибегут, эти твари? — Фриша повертела головой. — Еще разроют могилу!

— Нет, — уверенно ответил ей Равах-ага. — Земля — она на то и земля. Кто ей предан, тот уже в безопасности. Я иногда завидую мертвым — они могут позволить себе вести абсолютно спокойный образ жизни. Лежи себе и ни о чем не думай. Не то что мы, живые — все куда-то бежим, спешим, о чем-то волнуемся. Суета, болезни, любовь, войны и все остальные напасти, какие только есть на свете. А им — все нипочем.

— Если только на кладбище некромант не забредет, — заметила Аманда. — Тогда и мертвым покоя не видать.

— Чем копать-то? — задал сугубо практический вопрос я. — Палкой — долго. Разве что дагой? Но и ею не быстрее выйдет.

На наше счастье, если это можно так назвать, воины Раваха-аги оказались на редкость запасливыми ребятами, и вскоре мы с Гарольдом подрубали корни травы небольшими лопатками.

— Ты зачем задержался у Гробниц? — сопя, спросил мой друг.

— Бумаги клерика, — коротко ответил я. — В последний момент сообразил.

Мы уже начали понимать друга с полуслова, и новых вопросов не последовало.

Земля ребятам досталась так себе — глинистая, с камнями, да еще и далеко от родных домов. Но жизнь — штука такая, никогда не знаешь, где придется найти последний приют. Им выпал оазис посреди пустыни, и это не самое плохое место. Неизвестно, какие могилы достанутся нам, и будут ли они вообще. Да что там, не подоспей ко времени Равах-ага — и лежать бы нашим обглоданным костям у стен Гробниц. А что я там остался бы — это наверняка, живым в руки ордена я попадать не собирался.

— Мы будем помнить о вас. — Гарольд бросил по горсти земли в каждую из двух могил. — Мы все придем туда, куда вы ушли, ждите нас.

— Мы будем помнить, — повторил каждый из нас, а после мы снова взялись за лопатки.

— Как бы еще одну рыть не пришлось. — Фриша с состраданием кинула взгляд в ту сторону, где лежал Карл, так до сих пор и не пришедший в себя.

— Он крепче меня, — пробасил Жакоб, бледный от потери крови, но твердо стоящий на ногах. — Оклемается.

Тем временем Идрис не только нарвал каких-то трав, но и успел развести небольшой костерок, над которым повесил котелок, наполненный водой. В него-то он свой травяной сбор и побросал.

— Монброн, наверное, у вас есть очень много вопросов, которые вы хотите мне задать. — Равах-ага дождался, пока мы засыплем могилы наших друзей землей, и только после этого подошел к нам. — Я готов на них ответить. Да, девушки, вы уже можете пойти и напиться вволю.

— Спасибо. — Фриша хмуро посмотрела на капитана. — А почему раньше нельзя было?

— Традиции, — пожал плечами тот. — В наших краях на привалах сначала пьют лошади, потом мужчины, а уже потом женщины. Первые сами до воды добраться не всегда могут, вторые получили это право по своему положению, а третьи…