Гром

Полностью отдавшись захлестнувшим ее чувствам, она не выпускала его из объятий, удерживая его сладость внутри себя.

Высвободился. Обхватил ее голову и привлек ее улыбающееся лицо к своему. Ее глаза сияли.

Склонился над ней, поцеловал. Медленно уложил ее на спину. Лег поверх нее, грудь на грудь, поцеловал в губы. Почувствовал шероховатость ее колготок, когда ее ноги обхватили его. Опять поцеловал ее долгим нежным поцелуем. Оторвался, ее губы тянутся к нему, глаза открыты. Ее симпатичное личико улыбалось ему с покрывала.

Скажи ей:

– Моя очередь.

Поцеловал в губы. Она прильнула к нему всем телом. Поцеловал в шею. Левая рука Джона скользнула ей под лопатки; он перенес вес своего тела на эту руку, продолжая целовать ее шею.

– Так, – простонала она. – Да.

Он обхватил губами ее левую грудь, провел языком по соску, сжимая свободной рукой другую грудь, и она стонала и

прижималась все сильней

– О Боже, – прошептала она.

Поцелуй ее живот, ниже, между коленями, еще вниз, руки же продолжают ласкать ее грудь

и вниз, вечерняя щетина цепляется за ее колготки.

Завладел резинкой колготок. Она уперлась ногами, приподняла свои бедра, чтобы помочь ему стащить колготки с ее гладких округлостей,

океан, аромат океана, и она опустила бедра, вытянув ноги

раздень ее до конца

Колготки отброшены в сторону.

Целует ее поднятое правое колено. Целует левое.

Становится на колени на краю кровати.

Целует внутреннюю сторону бедер.

Берет ее за талию обеими руками, тянет к краю кровати, раздвигает ее ноги шире.

– Джон!

Целует ее туда. И он больше не останавливается.

И он не в состоянии остановиться.

Ее запах. Ее вкус.

Он как будто пьян. Это она опьянила его,

и он не должен, не может остановиться

ее пальцы в его волосах, прижимают его голову,

ее бедра покачиваются перед его глазами.

Смотри:

ее глаза закрыты, рот приоткрыт, левой рукой она ласкает свою грудь, теребит пальцами сосок.

Из ее груди вырываются стоны. Вскрикивает и извивается под напором его губ и языка, тело напряжено до предела

– Нет! – простонала она. – Больше не могу

остановись

но он не в силах остановиться

и она вскрикивает вновь и вновь. Извивается, ее руки притягивают его губы к своим и

– Джон!

Он ощутил новый прилив сил. Воспламеняющие крики.

Скользнул вверх, на кровать, подчиняясь ее властным рукам, двигался вверх, ближе к ней

внутрь нее

– О, – простонали они одновременно.

И он не мог остановиться, и он не должен был останавливаться, они все крепче и крепче сжимали друг друга в объятиях, он нажимал и нажимал, и это продолжалось целую вечность, и пламя сжималось вокруг него, и она кричала, а он двигался быстрее, еще быстрее, еще яростней, и она выкрикивала: «Пожалуйста!»

Джон двигался, не сбавляя темпа, и он был здесь, и он был везде, и все его силы были пущены в ход; и она была здесь, и ее огонь охватывал его, и он взорвался с ней вместе с криком «Фонг!».

Глава 20

– Ты ошибся, – прошептала Эмма в ухо Джону.

В желудке заныло, треск напалма.

Он отлично расслышал ее слова, однако переспросил:

– Что?

Он приподнялся и приблизил свое лицо к ее, постарался состроить как можно более простодушную физиономию. Сон улетучился.

Эмма повторила, четко выговаривая каждое слово:

– Ты… ошибся.

Все так же «полусонно», попытайся:

– Что я сказал?

– Не надо. – Тонкие губы Эммы были твердой прямой линией. – Нет такого мгновения этого вечера, которое я смогу забыть. Ни ощущений. Ни прикосновений или запахов. Ни звуков.

Эмма поглаживала ладонью его грудь, живот.

– Черт подери эту мою способность, – вздохнула она. – Я всегда все помню.

Она провела пальцем по его шее.

– Поэтому мы оба знаем, что ты сказал, а если ты не знаешь, то я могу сказать: это было «Фонг».

– Это, э…

– Я пожимала ей руку на похоронах. Наверное, мне следовало… посмотреть на нее другими глазами.

Он расслабился, стараясь не потревожить ее: одна рука у нее под головой, другая рука кротко покоится на ее потном животе. Эмма застыла в неловкой позе.

– Я догадываюсь, что сказал это.

– Неплохая догадка.

– Не знаю, почему мне это пришло в голову.

– Правда?

– Правда. Я совсем ее не знаю. Вчера впервые ее встретил. Я… Часть того, что я делаю, определяется тем, что осталось после Фрэнка. Даже его личными вещами.

– Насколько лично ты принимаешь свою работу?

– А как ты думаешь? Я был в той машине.

Она пожала плечами, но Джон почувствовал, что ее напряжение немного спало.

Аромат их страсти наполнял комнату.

– Она и ее имя, должно быть, засели в моем мозгу, – предположил Джон.

– Это единственное место, где она находится? Если это так, то ладно, я знаю, что мозг может выкидывать такие штучки. Но…

– Что представляет собой «это», про которое мы говорим? – спросил Джон. – Я? Ты? Что это? Или какое-то другое это? Слова создают реальность, – продолжил он. – Ты хочешь заняться анализом всего произошедшего сегодня прямо сейчас?

– А ты? – прошептала она.