Гром гремит дважды. Капкан

Джиан тронул машину спустя минут пятнадцать. Йи был опытным барыгой и любой хвост срисовал бы на раз. Любой, кроме Дэйю. Не потому, что она перестала носить красный костюм ниндзя – я бы не удивился, если бы узнал, что сожгла его на костре, а напоследок плюнула в огонь. Одевалась теперь примерно так же, как я – джинсы, неприметные футболки, кроссовки. Не знаю уж, копировала меня или в принципе предпочитала неброскую одежду. Но волосы Дэйю, ещё когда мы жили в монастыре, покрасила в красный цвет – понятия не имею, каким образом ухитрилась это сделать в обители, населённой одними мужиками-монахами и наглухо изолированной от внешнего мира. Видимо, стремление женщины к красоте способно преодолеть и не такие преграды.

Сами по себе красные волосы, конечно, не могли не привлекать внимания. Но Дэйю – избранная духом, идущая путём убийцы, умение становиться незаметной отточила ещё на службе у Кианга. Время от времени от неё поступали краткие отчёты в виде сообщений. Координаты и суть дела. Йи не торопился за товаром. Складывалось впечатление, что он тянет время. Подозревает-таки слежку? Парни вроде него доверяют своей паранойе, она жизни спасает.

– Кафе «Зелёный бамбук», – сказал я Джиану, как таксисту.

Он послушно повернул руль.

– Тебе ничего здесь не кажется странным? – задумчиво спросил Джиан.

– Где – здесь? С Йи?

– В Шужуане, я имею в виду.

– А в чём дело?

Джиан помолчал, сосредоточенно следя за дорогой. Потом изложил свои подозрения:

– Ну… Я с наркотой никогда не марался. Но жил не с закрытыми глазами, если понимаешь, о чём я.

Я кивнул. Как не понять. Для того чтобы не видеть, что творится в мире, нужно действительно быть слепым. Или наивным до безумия.

– Там, где я жил, этим делом занимались Чжоу. Ты понимаешь. Им особо нечего было бояться. И всё-таки они были осторожны.

– Как так – нечего? Я немного изучал этот вопрос. Правительство не благословляет наркоторговлю.

– Ага, ага, – покивал Джиан. – Оно и не благословляло. Парней брали, сажали за решётку. Вскоре поступала бумага от клана, и их выпускали. С извинениями, поклонами, но без изъятой дури. И вот эти потери парням приходилось восполнять из своего кармана. Поверь, многие предпочли бы получить срок в государственной тюрьме, чем оказаться в долгу у клана, пусть даже собственного. Тех, у кого было немного порошка на кармане, такие вещи действительно особо не парили. Но если кого брали с чемоданом… Сам прикинь порядок чисел.

Я прикинул. Для меня сейчас – карманные деньги, конечно. Но для человека, который вынужден работать, чтобы зарабатывать на жизнь – это петля на шее.

– Ну так и что насчёт Шужуаня? – напомнил я про начало разговора.

Джиан затормозил на перекрёстке, достал сигарету, посмотрел на меня. Я, поморщившись, кивнул. Ладно уж. Я – избранный, если что – решу проблему с любым нападением. Да и вряд ли здесь кто-то на нас позарится.

– Здесь, по сравнению с там, никто вообще не боится, – пробормотал Джиан невнятно, прикуривая сигарету.

– То-то Йи уже полдня круги наматывает, – усмехнулся я.

– Ну, Лей, ты же умный. Сложи два и два.

Я смотрел на Джиана с недоумением. Он вздохнул и сам дал ответ:

– Он боится нас. Про наш клан пошли слухи. И сам видишь, барыги всё на ходу меняют. До нас они тупо не умели прятаться.

А ведь точно. Наша бурная деятельность по зачистке Шужуаня от наркоты не могла не сделать клан Ченг героями слухов. Тут были как свои плюсы, так и свои минусы. С одной стороны, страх – залог порядка. С другой – наши цели стали гораздо лучше прятаться, что создавало определённые неудобства.

Я помолчал, вспоминая и обдумывая. Нехотя признал, что Джиан прав. Такой беспечности от наркодельцов можно было ожидать в трущобах, где родился Лей. Но здесь, в городе, где меня в первый же день повязали на вокзале за попытку помочь женщине вернуть украденное, всё должно быть куда как суровее. Однако барыги не владели даже искусством «закладок». Товар передавался с рук на руки едва ли не прилюдно.

– Тут ведь всё просто, – развивал мысль Джиан. – Закон – и точка. Нет никого большого и сильного, мы бы знали. За особо крупные размеры – смертная казнь. А всем как будто бы плевать. Почему?

Джиан сделал рукой с сигаретой красивый жест, словно предлагая мне высказаться по этому поводу. Почему… Ну, варианта на самом деле два. Либо представителей закона мало, они слабы и им плевать на все свои функции, кроме самых очевидных. Либо полиция получает свою долю и живёт себе припеваючи. В последнем случае мы мешаем их бизнесу, а значит, однажды придётся с кем-то говорить на эту тему.

– Если Кианг хорошо вложился в развитие сети в Шужуане, он, надо думать, обеспечил юридическую защиту, – сказал я. – Не зря про него говорили, как про основателя шестого клана.

– Так Ченг, значит, седьмой? – притворился расстроенным Джиан.

– Ченг пока – детская самодеятельность, – огорчил я его ещё больше. – Никакой реальной власти.

– Печально… – и, вздохнув, Джиан добавил: – Пацаны недовольны, знаешь ли.

– Чем же? – холодно спросил я.