Гром и молния

Я перечислил ему все то, чем в действительности занимался в проектной конторе.

- ...в связи с семейными обстоятельствами пришлось переехать в ваш город.

Мой рассказ его заинтересовал. Еще бы! - я подходил по всем статьям.

- А как у вас там обстояло дело со сбором исходных данных? - задал он вопрос на так называемую вечную тему.

Я хотел было ответить так, как оно обстояло на самом деле, но передумал и процитировал близко инструкцию, то есть дал понять, что в этом плане у "нас" было значительно лучше. И главный инженер на это клюнул, хотя обычно его трудно было провести на мякине. Вероятно подействовало мое "заморское" происхождение.

- Когда вы сможете приступить к работе? - спросил он, и здесь я перестарался...

- Да хоть завтра! - возликовал я от такого поворота дела и уж совсем ни к чему добавил: - Ведь мне необходимо ехать а Старую Полтавку оформлять задание на проектирование по телятнику в колхозе "Красная заря", командировка вон там у вас на подписи под газетой...

И осекся. Командировочное удостоверение действительно лежало у него на столе, но я не должен был знать об этом! Тем более тем фамилия не та, что теперь у меня.

- Откуда? - только и смог спросить озадаченный моим ясновидением главный инженер.

Я растерялся и сразу не мог сообразить, что ответить. И надо же так опростоволоситься! Я начал бормотать что-то невразумительное, что мол был разговор об этом с покойным, и что мол я в курсе дела, на мое замешательство не ускользнуло от внимания главного инженера, он почувствовал что-то неладное и, по-видимому, решил немного притормозить.

- Знаете, - сказал он, раздавливая окурок в пепельнице, стоящей на журнальном столике сбоку его (для этого ему пришлось наклониться, отчего рубашка, туго обтягивающая его упитанное тело, разошлась меж пуговиц на животе), - сейчас директора нет... Он будет к концу дня. Сами понимаете (улыбка в мою сторону) - приказы подписывает он, но я в принципе не против (энергичный жест рукой), так ему и доложу... Я запишу вам его телефон (вытаскивает из коробки письменного прибора листок бумаги, зачем-то откусывает уголок - старая его привычка - и пишет), а вы позвоните часов в пять...

Отлично зная своего главного инженера, я понял, что он действительно будет только "в принципе" не против при разговоре с директором, но повернет дело так, чтобы в дальнейшем, если окажется, что я не тот для них человек, инициатива моего приема исходила бы не от него. Но оказалось, что я еще плохо изучил своего главного инженера. Когда в пять часов я позвонил директору, у того, очевидно, уже была заготовлена фраза:

- Знаете что, товарищ, я советую вам обратиться в цирк: клоуны нам не нужны.

Итак, как любил говорить мой хороший знакомый: цирк уехал, а клоуны остались.

"Начнем с начала, начнем с нуля"... Нечего расстраиваться в связи с первым "проколом". Это даже хорошо, что нам так плохо. Кто это сказал? не помню, поэтому и не беру в кавычки.

Звонок в дверь. Кто там еще? Открываю - женщина.

- Вам телеграмма, распишитесь.

Расписываюсь ее шариковой ручкой, прислонив листок к дверной коробке, закрываю дверь, выхожу в светлую часть коридора, читаю: "Приезжаю 13 вагон 9 мама".

Так... Значит еще и мама. А там, может быть, еще и братья, шурины, свояки... внучатые племянники, папуасы Новой Гвинеи? Спокойно! Тринадцатое - это завтра, это еще далеко и время еще есть, чтобы подумать. А сейчас?.. Судя по тому, как робко виляет хвостом, глядя на меня щенок, на ближайшие двадцать минут мне ясно, что делать.

Я вывел Рема во двор на пустырь, и он энергично стал метить свою территорию. Его, очевидно, приучили далеко не убегать от хозяина, и он, поминутно оглядываясь на меня, старался не превысить запретное расстояние. Я медленно шел вдоль квартального проезда, он тоже мельтешил лапами в ту же сторону, не выбегая из круга определенного радиуса, в центре которого был я.

Рядом со мною прошелестели зеленые "Жигули" и, будто ткнувшись в невидимую преграду, остановились, спружинив на амортизаторах. Когда я поровнялся с правой передней дверцей, она открылась.

- Садись, - услышал я. Голос показался мне знакомым, поэтому я и сел не раздумывая, но когда глянул на водителя, то понял, что вижу его впервые.

- Захлопни дверцу, вывалишься, - приказал водитель, включая скорость.

Пока петляли по узким проездам квартала он молчал. Я поняв, что это один из знакомых Хозяина моего тела, молчал тоже. Выскочив на Вторую продольную магистраль, водитель закурил сигарету, я искоса рассмотрел его: щуплый мужчина лет сорока, с красными воспаленными веками, с расплывшейся татуировкой на правой руке.

- Я уже третий заход к тебе делаю. Что там у тебя случилось?

Что-то нужно было отвечать.

- Да так, пустяки...

- Пустяки? - зло ощерился Мухомор (так будем его звать), аж машина вильнула в сторону. - А десять килограмм, тоже пустяки?!

Он кивнул на заднее сидение, я глянул туда: там стоял коричневый саквояж.

- По такой-то жаре... - добавил он, успокаиваясь. - У тебя что, три сотни лишних?

- Нет, три сотни у меня не лишние.