Гром над Академией

— И как только узнал, что мы подъедем, — подумал я, покосившись на Давыдова. — Точно, его рук дело.

— Деда, — сказал я, не разжимая рук, на которых спала Ира. — Принимай внучку. Она потерялась, но мы ее нашли.

— Это как же? — руки деда затряслись.

— Почему я чувствую в ней нашу кровь?!!! Это невозможно!!!!

— Это Ирина Андреевна Громова. Как ты ее легализуешь — мне без разницы. Но теперь у меня есть сестренка, а у тебя — внучка. Будущий архимаг воздуха и покоритель всех мужских сердец столицы.

В это момент Иришка открыла глаза, оказавшиеся нежно-голубого цвета. Потянувшись ко мне, она обняла меня и заплакала горькими слезами. Я едва сам сдерживал слезы, прижимая к себе это хрупкое тельце.

— Сестренка, — шептал я, гладя ее по голове.

— Братик, — ревела она. — Не отдавай меня им…

— Не отдам, убью всех, кто попробует забрать тебя у нас! Ты наша и по крови и по силе.

— Внученька, — прошептал дед, обнимая нас. И небо над нашими головами, сияя всеми красками, радовалось вместе с нами…

Глава 10

Передав деду Иришку, которая ни в какую не хотела меня отпускать, мы с Давыдовым на той же машине отправились в Академию. Война войной, а лекции с самого начала пропускать не следовало. Да и до выходных оставалась всего пара дней, так что еще наговоримся. Их я твердо намеревался провести с семьей. Сев в машину, Давыдов серьезно посмотрел на меня и спросил.

— А что это было вообще? Может, поделишься?

— Да что там делиться, — устало потер лицо я. Черт, надо умыться, а то все в разводах, наверное. И никто не говорит ничего.

— Демоны, они ж хитрые твари. Просто так ничего делать не будут. Почему, ты думаешь, он захватил ребенка? Да потому что душа у нее чистая, непорочная. Отчаяние, слезы, чувство безнадежности — все это любимая пища для тварей тьмы. Все эти захваты тел совершаются не просто так. Чем их больше, тем больше появляется лазеек в мироздании, через которые все больше демонов начинает проникать в наш мир. Каждый захват — это микротрещина, что постоянно увеличивается.

И каждая душа дает разную энергию. Демон потому и не убил носителя, что растягивал удовольствие. Такая душа для них — лакомство. Его единственный просчет — это я. И еще, они прекрасно чувствуют смерть себе подобных. И поверь, то, что я его уничтожил, уже известно всем порождениям тьмы, что есть на земле. И выводы они сделают. Поумнели твари. Теперь затаятся до времени и будут выжидать. Да и меня будут пытаться вычислить.

Ваша первостепенная задача — находить таких носителей и уничтожать. Всех спасти я не смогу. Иногда необходимо удалить воспаленный орган, чтобы спасти весь организм.

— И ты вот так легко готов идти на убийство детей и женщин, просто потому что их захватил демон? И даже не попытаешься их спасти? Ведь один раз получилось… — серьезно спросил он.

— Да что ты от меня хочешь?!!! — взвился я. — На совесть давишь?!!! Всех все равно не спасти. Я не семижильный, Ириску спасая, чуть кони не двинул. Прости, но на поток я этот процесс пока поставить не могу. Сам еще не все знаю и понимаю. Но будет малейшая возможность — будем спасать. Ищите, ищите похожие случаи по всему миру, а не только в России. Чем больше уничтожим их сейчас, тем сильней отдалим сроки прорыва. Время, нам нужно время. Еще и с богами, что с ними сражаются, надо разобраться. Засек я нить, что тянулась от демона куда-то за грань нашего мира. Но идти по ней я пока не готов. Кидаться с голым задом на амбразуру как-то не хочется. Нам нужно именно победить, а не благородно погибнуть.

— Да понимаю я все, Влад, но как-то все, ну не знаю, страшно, что ли?

— Вам страшно? — грустно улыбнулся я.

— А каково мне? Чувствовать, какую ответственность на меня взвалил этот мир? Осознавать, что я в ответе за каждую жизнь на этой планете?

Я ведь тоже человек, хочу погулять, потанцевать, с девчонками пообжиматься. Мне шестнадцать лет, в конце концов! А я вынужден думать о том, что может, но не должно случиться. Иногда от тоски хочется волком выть. И ведь не расскажешь никому, не пожалуешься. Потому что не поймут, ведь все воспринимают это как должное. Раз взвалил это на себя, значит, тащи. А меня спросили, хочу я это взваливать? Ладно, что-то я совсем расклеился, Владимир Степанович. Разбрюзжался, как старый дед.

— А насчет девочки, ты уверен, Влад? Не поторопился?

— Нет, не поторопился. Как вы не можете понять? Что есть род? Это объединение людей, связанных кровью и силой, имеющих общее древо жизни. Принять в род — значит, дать доступ к памяти поколений, пращуров, к знаниям, недоступным другим. Чужому человеку не место в нем.