Сознание возвращалось медленно. Находиться в шкуре волка и быть сторонним наблюдателем было интересно, но вот последствия удара для него оказались сильней, чем если бы прилетело просто по мне. Все-таки физически мое человеческое тело защищено лучше.
-Чего так долго? —услышал я капризный голос Аштар.
Сев на мокрый пол, я продрал глаза и огляделся. Рядом со мной лежал мертвый Посейдон, чье тело уже начало таять. Над ним висела божественная искра, которая, впрочем, тут же метнулась в ловушку богини.
Тюр и Видар уже вернулись во внутренний мир, и я чувствовал, что они очень довольны. Интересно, и как у меня получилось их призвать? В руках я сжимал заветный трезубец Владыки морей. Его сила ощутимо пробирала мою руку током. Проклятая палка пока не признала своего нового хозяина и сопротивлялась. Ничего, и не такие обламывали.
Поднявшись, я с хрустом потянулся и направился к компании, которая сидела перед дверью и хомячила вкусняшки, запивая все вином. Мой желудок, видя такую вселенскую несправедливость, возмущенно завопил, и я молча уселся за стол и сразу предался чревоугодию, мстительно не обращая внимания на любопытные взгляды.
— Ну Вла-а-а-а-ад... -зашла с козырей Дуська, принявшись ныть. —Что там было? Я ж сейчас от любопытства лопну!!!
— Лопайся, -великодушно разрешил я.
Бум!!! Резко раздувшись, она действительно лопнула и тут же собралась вновь. От этого зрелища у меня чуть пирожное из рук не выпало.
— Доволен? А теперь рассказывай!!! — потребовала она.
— Эм-м-м, — зависнув на мгновенье, я быстро собрался с мыслями, — в общем, победил я его.
— Милый, из тебя рассказчик, как из Дуськи монахиня. А поподробней? —Аштар сделала подлый ход. Слегка придвинувшись ко мне, она под столом протянула ножку и принялась нежно ею водить в районе моего паха. От этого все умные, да и не только умные мысли сразу улетучились, и я стал кайфовать.
— Говори, или я тебя сейчас трахну! -почуяв, что я поплыл, надо мной нависла Дуська. Пахом с Шиз-му, не мешая нашим разборкам, отошли к телу Посейдона, от которого почти ничего не осталось, и о чем-то тихо спорили.