Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель

После ланча я занялась ежевикой, которую принесла мне Агнес. Все ягоды были спелыми и крепкими. Несколько перезревших ягод вместе с листьями и хвостиками я выбросила на компостную кучу у задней калитки. Остальное выложила в кастрюлю для варки желе.

Когда ягоды начали закипать, я услышала стук двери черного хода. Не Агнес, тогда кто же? Уильям, который пришел, чтобы забрать собаку? Или… сердце быстрее застучало у меня в груди, в ожидании того, кого я так надеялась увидеть. Однако это оказался Джессами с большим пакетом ежевики. Руки мальчика чуть не по локоть были вымазаны ежевичным соком.

– Джессами! Какая неожиданность. Входи, входи. Это все мне? Твоя мать уже была здесь и принесла целую корзину. Как ты любезен! Спасибо тебе большое.

Он поставил пакет на стол у раковины. Мальчик тяжело дышал, его взгляд, как и взгляд его матери, был напряженным.

– Они плохие, мисс. Даже трогать их нельзя.

– Ежевику? Но почему? Я только что поставила ее на огонь. Замечательные ягоды. Что ты имеешь в виду?

Его лицо одеревенело и снова приняло туповатое выражение.

– Ничего. Но не надо их трогать. Они плохие. Я принес вам взамен вот эти. И положил туда бузину, чтобы уничтожить колдовские чары. Не беспокойтесь, это хорошие ягоды. Я спросил ее, прежде чем нарвать бузины.

– Кого спросил? Мать?

– Не. – Теперь Джессами выглядел испуганным. – Я спросил ту, что живет в дереве.

Ox, господи, еще одно напоминание о Старой Англии… Но вслух я ласково сказала:

– Большое тебе спасибо, Джессами. А как твоя рука? Не болит? Дай-ка я посмотрю.

– Уже лучше. Скоро будет совсем замечательно.

Он закатал рукав и протянул вперед руку. Мою повязку сменила новая – мятая, но довольно чистая.

– Ты был у доктора? Кто перевязал тебя?

– Это она. Мне пришлось рассказать ей о собаке, когда я отдавал ведьмин узел. Но она не знает, что я приходил к вам и что вы не спали. – Мальчик разволновался. – Я ничего не рассказывал ей, мисс. Ничего.

– Хорошо, хорошо, – мягко ответила я. – Не беспокойся. Дай-ка я посмотрю на рану.

Повязка свалилась вместе с лепешкой темно-зеленого цвета. Рана выглядела на удивление чистой. Следы укусов побледнели, синяки совсем пропали. Еще немного, и от раны не останется и следа.

– Вот это да! Джессами, что же это такое? Что туда положила твоя мать?

– Листья. Они растут у нас за домом. Мисс Саксон каждое лето делала из них такую мазь. Она говорила, что это отличное лекарство.

– И она была права. Не надо класть на рану ничего другого. Давай я завяжу повязку.

– Превосходная мазь, – сказал Джессами тем же голосом, что и его мать. Он повторил это, как ребенок, которому удалось заучить трудный урок. – Внутрь или снаружи – превосходная мазь. Так она говорила.

Мазь пахла чем-то очень знакомым. Сейчас вспомню… Сейчас… Я глубоко вдохнула запах зеленого луга, воды в пруде, ручейка, бегущего через густой лес. Я почти слышала шуршание длинного платья тети Джейлис, почти различала ее голос, тихо говоривший из-за моего плеча: «Окопник. Его еще называют костовязом или очистником. Корни варят в воде или вине. Если отвар пить, он лечит внутренние болезни, ушибы, раны и язвы легких. Следует немедленно прикладывать к свежим порезам и ранам». («Внутрь или снаружи – превосходная мазь».) Рецепт – взятый из книги Джуди Сентлоу? – сам собой всплыл у меня в памяти, как будто я пользовалась им уже сотни раз. «Для припарок смешайте толченые листья и корни с горячим парафином и приложите к ране, чтобы застыло…» И откуда-то издалека пришла тихая, почти неразличимая на слух фраза: «Окопник любит влажные канавы, тучные луга; его очень много в моем саду».

– Джессами, – слабым голосом произнесла я, – если тебе понадобится эта мазь, я тебе ее дам. Ее много в «кладовой».

– Спасибо, мисс. Спасибо. – Он опустил рукав и застегнул его. – Вы не будете трогать ее ежевику, правда? Вы же не ели суп. Ягоды тоже не ешьте.

– Откуда ты?.. – начала было я, но осеклась. – Суп был очень вкусный. Я поблагодарила твою мать.

С плиты донеслось шипение и одновременно с ним запах подгорелых фруктов. Я кинулась к кастрюле. Сзади меня раздалось тревожное:

– Только не говорите ей.

– Что? Ах да. Ежевика. Нет, я ей не скажу. Но послушай, если рана будет тебя беспокоить, ты должен показать ее доктору, что бы там ни говорила твоя мать. Пакет тебе нужен?

Он покачал головой и направился к двери. Уже на пороге он обернулся:

– Выбросьте эти ягоды, мисс. Бульон из жаб, который она делает, очень вреден.

Еще несколько секунд после его ухода я стояла, тупо глядя в ярко освещенный солнцем дверной проем. Вот уж действительно Старая Англия. Я не верила своим ушам, но Джессами явно считал себя моим должником и старался помочь.