Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель

Сзади кто-то яростно засигналил. Мы невольно отпрянули друг от друга. Кристофер Джон оставил машину прямо посреди дороги, мотор еще работал. За ней, сигналя что было сил, стояло такси из Сейнт-Торна.

Мистер Ханнакер, широко улыбаясь, выглянул в окно.

– Извини, парень, что испортил тебе все удовольствие, но у меня заказ, за который мне платят деньги… А, это вы, мисс! Очень приятно снова вас видеть.

– Здравствуйте, – слабым голосом ответила я.

– Хорошо устроились? Как идет знакомство с местным населением?

Он говорил серьезным голосом, но я не выдержала и рассмеялась.

– Как видите, неплохо. А вы еще боялись, что мне будет одиноко.

Водитель ухмыльнулся еще шире.

– Ну что ж, мисс. Поздравляю. До свидания.

Кристофер Джон убрал машину с середины дороги, такси протиснулось дальше, дважды просигналило «спасибо» и исчезло за поворотом. Я спрятала велосипед за воротами и вскочила в машину. Мы ехали быстро, в столбе пыли, поднятом такси.

Проехали дом Агнес, потом поворот, еще один поворот, а дальше шла прямая и совершенно пустая дорога. Мы понеслись на полной скорости.

– Ее нигде не видно, – сказал Кристофер Джон.

– Агнес свернула на лесную дорогу, она немного короче. Как ты думаешь, она попадет в Боскобель раньше нас?

– По той дороге? Никаких шансов. А почему такая спешка?

– Можно, наверное, и не спешить. Я просто волнуюсь за Уильяма. Если мистер Мэйсон дал ему этих конфет…

Кристофер Джон вдавил педаль газа в пол. Через несколько секунд он задумчиво сказал:

– А ведь коробка была адресована мне. Она не сказала почему? И никакого намека на то, что в конфетах?

– Нет. – По крайней мере, ответ на последний вопрос был правдивым. – Но она… кажется, она снова экспериментирует со своей дурацкой черной магией и делает при этом ошибки. Ты это знаешь, ты сам мне рассказывал. И еще. Однажды она опробовала свои магические зелья и на мне, и из того, что она сейчас сказала, я поняла, что она не была уверена в результате. Агнес считает, что конфеты безвредны, но ведь Уильям – ребенок, и то, что безвредно для взрослого, может оказаться опасным для него.

– Да. Смотри, мы почти приехали.

Машина резко повернула и быстро поехала по боковой дороге, вьющейся между изгородей, и наконец выбралась на прямую дорогу, ведущую прямо к букам и березам Боскобеля. Въехав на вершину холма, мы увидели Агнес. Она неслась с сумасшедшей скоростью по дороге, ведущей от каменоломни к ферме. Лицо ее раскраснелось, юбка вздымалась сзади, как колокол. Она что было сил крутила педали, низко наклонясь к рулю. Увидев ее, я чуть не рассмеялась снова – из зловещей колдуньи Агнес превратилась в комедийный персонаж. Хорошо, что ее внимание было поглощено внезапным препятствием, возникшим на ее пути, и она не видела Кристофера Джона.

Все сто шестьдесят четыре овцы Йеландов запрудили дорогу и бессмысленно толкались, блеяли, порываясь идти сразу во все стороны. Они в мгновение ока окружили велосипед. Длинная шерсть одной из овец запуталась в педали, овца дернулась и принялась жалобно блеять. Ей вторило все стадо. Вокруг овец бегали два колли, не давая им разбрестись окончательно.

Агнес что-то кричала, но ее голос тонул в общем шуме. Наверное, только землетрясение могло перекрыть этот душераздирающий овечий концерт. Но она обращалась не к нам. Широкоплечий, высокий, стоящий по пояс в овцах мужчина с посохом не отрываясь смотрел на Агнес, будто видел ее в первый раз. Он жевал. Агнес уронила велосипед, который тут же исчез под живым потоком овец. Эдди Мэйсон отбросил посох и решительным шагом двинулся к Агнес.

– О боже, – дрожащим голосом сказала я. – Сработало. В самом деле сработало! А ведь она тоже их ела!

– Что? – повернулся ко мне Кристофер Джон. – Что ты сказала? Я ничего не слышу в этом шуме.

Я улыбнулась. Он наклонился ко мне. Солнце сияло в его волосах, в которых уже начала пробиваться седина. В уголках глаз появились морщинки, и эти маленькие ямочки под скулами… я никогда не видела никого, кто бы… никогда не чувствовала… Кроме него, мне не нужен никто на свете…

– Ничего, – сказала я. – Кажется, я ошиблась насчет этих конфет. Они совершенно безвредны.

Я до сих пор думаю, что бы случилось, если бы на эту дорогу прямо на Кристофера Джона выехало такси.

Комедия окончилась нежной пасторалью. Овцы пошли дальше, в сторону от фермы. Агнес и мистер Мэйсон медленно шли за ними, о чем-то разговаривая. Никто из них не оглянулся. Когда машина въезжала в ворота, я увидела, что рука пастуха легла на плечо Агнес.

Кристофер Джон затормозил, и я выбралась из машины, чтобы открыть калитку. Когда машина проезжала по двору, из дверей выскочил Уильям. Меня он не заметил и помчался прямо к машине.

– Папа! Папа! Голубь, которого ты сегодня принес…

Кристофер Джон вышел из машины и обнял сына.

– Погоди-ка. Эдди Мэйсон угощал тебя ирисками, которые я дал ему сегодня утром?

– Нет. Вот жадюга! А почему ты спрашиваешь? Но папа, послушай же! Миссис Йеланд оставила коробку с голубем в кабинете, а Рэгс поломал ее, и голубь улетел. Он уже, наверное, у Джили, а ты так и не прикрепил записку.