Гром победы

— За что? — искренне удивился я.

— За сифилис. Мда… Вот она война во всей своей красе. Заразили девчат постыдной болезнью и их же за нее и порешили. Нет тела — нет дела.

— Ладно, — поднялся Гоц с бревнышка.

— Хорошо с тобой, однако пора и честь знать. Смеркается скоро, а мне еще место искать, где приткнуться.

— Я распоряжусь, тебя проводят.

— Хороший ты мужик, Савва. Настоящий горец. В лейтенанты выбился, а человеком остался.

— Увидимся еще, — пообещал я.

— Флягу с собой забери. Пригодится.

* * *

На следующее утро лес огласился стуком топоров по деревьям. Саперы начали валить лес для мостов. Приказал выдать им трелёвочник из обоза, заодно и проверим эту конструкцию в деле. Началось… В душе сцыкотно как-то… А ну как все пойдет не так? Не так как мы планировали с фельдмаршалом и Моласом, когда специально выбрали самый слабый участок республиканской обороны. Самая сильна оборона у них возле линий железных дорог, где уже отметились наши бронепоезда, проведя разведку боем. Молас клялся и «зуб давал» что основная масса артиллерии у врага именно там, где они ждут нашего наступления по анализу действий Аршфорта на восточном фронте.

— Дурных там нема, — закончил тогда Молас свою страстную речь.

— Но и пушки у них не бесконечны. А вот пулеметов на выбранном участке у них даже избыток. И станки их они предельно облегчили. Ягр подвел мне коня, я отвлекся от воспоминаний и в сопровождении своей охраны и адъютанта поскакал к реке. На этот раз я был одет по-кавалерийски. В длинной шинели с полевыми полковничьими погонами и меховой шапке с кожаным козырьком. На берегу неширокой, но глубокой лесной речушки с топкими берегами проверил батальонного инженера саперов на предмет предельных углов выходов с мостов. Посоветовал в одном месте срыть увал взрывчаткой. Иначе бронеходы там не пройдут.

— Услышат же такой взрыв на переднем крае, ваша милость, — возразил он мне.

— Вся секретность побоку. Вот Тортфорт жук, всех у себя приучил титуловать не по чину, а по титулу, сноб проклятый.

— Не страшно, капитан. Сейчас там артиллерия голосить начнет, — заверил его я и поскакал искать комбата. А саперы по колено в студеной зимней воде уже забивали под мост первые сваи примитивными «бабами».

— Капитан, — сказал я напоследок, — не забудьте мне составить особый список тех солдат, кто работал в воде. А про себя подумал, что обязательно выбью для них у Аршфорта медали «За боевые заслуги». Саперу — труженику войны часто доставалась самая тяжелая работа и почти никаких наград. Вчера от Гоца я узнал, что совершившие подвиг саперы, создавшие гать в непроходимых болотах Огемии, и облегчившие этим нам победу над Куявски, не были вообще ничем награждены. Никто. Тортфорта нашел минут через двадцать в соседнем лесочке, наблюдающего за валкой леса. Рядом на костре его денщик варил кофе. Запах шел просто одуряющий. Захотелось напроситься на чашечку, но задача, стоящая передо мной была важнее.

— Майор, вы всегда находитесь вдалеке от основного фронта работ? — поддел я его.

— Мое дело обеспечить работу, господин барон, а для непосредственного руководства ею в батальоне есть инженер, — гордо вскинул он подбородок.

— Ну как скажете… — примирительным тоном отозвался я.

— Тогда пусть мои повара займутся чем-нибудь другим, если вы своих саперов сами всем прекрасно обеспечиваете. И повернул коня.

— Господин барон, вы меня не так поняли, — крикнул он мне в спину. Я повернулся вместе с конем, натягивая повод влево, и вопросительно посмотрел на комбата.

— Наш обоз еще полностью не подтянулся… — начал он оправдываться, разведя руками. Но я его перебил.

— Ясно-понятно. Плохо обеспечиваете, майор. Любой мой комбат, — сделал я акцент на слове «мой», — давно бы уже получил за такое обеспечение неполное служебное соответствие. Ну да ладно. Так и быть. Сегодня мы ваших саперов кормим — пусть только работают в полную силу. Но только сегодня. Попался мне на этом объезде и Гоц, который со своими кузнецами развернулся вовсю и ковал большие скобы. Бревенчатые мосты потребуют их много. Я не стал его отвлекать от работы, поскакал дальше. Саперы тягали бревна, матерясь по-оногурски. Иногда слышалась и имперская речь с диким акцентом.

— Куда тягай? Туда тягай! Совсем туда тягай. Бревно силой не взять. Хытрость нада, хытрость. Улыбнуло. Даже подняло настроение. Объехал все батареи, принял рапорты о состоянии техники. Ничего экстраординарного. Марш прошел как на полигоне без поломок. Только к обеду добрался до расположения штаба своей бригады. Там меня ждал с докладом начальник разведки капитан Гарос, сосватанный мне Моласом. На мой молчаливый вопрос он ответил кратко.

— Пока ничего нового, господин гвардии майор. Поиск вражеская фронтовая разведка ведет в обычном режиме. Никаких признаков особости. Я склонен был ему верить. Он на этом участке уже две недели торчит. А мы только подъехали. Тут грянул взрыв от реки. Саперный инженер явно перестарался с закладкой.