Гром Раскатного. Том 1 (СИ)

Наушник, который был в ухе одного из «вышибал», начал издавать резкий ультразвук, от которого разве что глухой бы спасся. Бугай согнулся, стараясь выдернуть из уха эту дребезжащую дрянь, как в следующий миг аккумуляторы на смартфонах, которые были в карманах, взорвались, обжигая ноги.

Из-за дыма, который в миг заполнил помещение тамбура, где-то наверху быстро замигал датчик дымоуловителя, но его я тут же отключил.

Не нужно нам лишней паники.

Легким ударом ноги по лбу я опрокинул ближайшего ко мне бугая, резко дернул за ручку двери тамбура и проскочил в вагон-ресторан. Далее я оказался в безопасности. Сел на то же место, где и сидел. Чуть прилег на кресло, скрывая голову за сидением, и погрузился в себя. В медитацию. Пытаясь успокоить адреналин, который требовал разобраться более изощренно с этими наглецами.

«Ничего, — подумал я про себя. — Травма, которую получила моя душа, скоро пройдет… скоро все будет иначе…»

О, Великая Электрожаба! Я потратил шестнадцать лет на то, чтобы вылечиться своими силами. Путь, который я проделал, пожалуй, был самым настоящим испытанием для меня. И несмотря на то, что времени я потратил больше, чем планировал, награда была выше всяких ожиданий. Скоро я смогу сам генерировать магический ток и выпускать молнии. Совсем скоро!

Когда я познал дзен и окунулся в сладкое царство морфея, в наш вагон зашло двое. Кто это был, можно было и так догадаться. На мое плечо опустилась тяжелая рука. Сжались стальные пальцы, и я мигом проснулся.

— Эй, смельчак, — раздался басистый голос. — Пойдем выйдем, а?

Я обернулся, посмотрел на новую личность, но все в том же костюме дворянской сучки, который я видел, м-м-м-м… час назад? И оценил масштаб событий. Этот бугай был крепче предыдущих, да, вдвое шире меня, но не это меня смутило. А сила, с которой он сжимал мое плечо.

Я почувствовал, как по нервным окончаниям начинает растекаться чужая мана. А это показывало только одно — бугай использовал урон.

Значит, это маг-физик. Таких хрен пробьешь, кстати. Они могут вмиг сделать кожу каменной, а кулаки — пудовыми. Не самый приятный противник, если честно. В моем мире с ними бы справился самый слабый электромант. Но мягко говоря, я еще не совсем в форме.

Нет, разумеется, мне он — не помеха, от слова совсем. Я вполне способен справиться с ним.

— Зачем руки распускаешь? — озадачился я. — Зачем приперлись?

— Ты, пацан, — он начал закипать и краснеть. От этого сила усиления, которая струилась по его пальцам, начала проникать глубже, в костную ткань. — По-русски не понимаешь? Да?

Чтобы не испытать боль, а она бы была, стоило «энергии» бугая попасть в позвонки, я заблокировал внутренние каналы и выставил в себе сопротивление. Многого и не надо было, чтобы избавить себя от неприятных ощущений.

Мой противник стоял и тупо пытался усилить поток, который должен был сделать мне больно, но у него ничего не получалось. Хотя, если он воспользуется артефактом, скорее всего, боль будет адской.

— Ладно, — я зевнул, делая самый непринужденный вид. — Пойдем, что там хотели?

Меня повели обратно в тот же вагон аристократов, где я уже был. Только меня проводили дальше купе Распутиной. Довели до конца вагона и, пихнув в плечо, подтолкнули к двери.

— Заходи, че стоишь, как истукан?

Забавное сравнение, когда они сами являются истуканами.

Вагон Егора Бирюскина в точности повторял вагон Распутиной, только был шире. Здесь стоял полноценный стол, было место для прислуги, был душ и, кажется, отдельная дверь, ведущая в туалет.

«А, ага, — пронеслось в моей голове. — Значит, он побогаче Кати будет».

— Чернь, — Егор сидел в ночном колпаке на голове у окна. И в целом выглядел смешно в странной пижаме с какими-то шароварами. — Я бы тебе голову оторвал за твою дерзость, да на людях позориться не хотелось. Сел, он, млять, к аристократам за стол. Ничтожество!

В этот же миг за мной захлопнулась дверь, только перед этим маг-физик толкнул меня в плечо во второй раз за сегодня и встал рядом. Видимо, чтобы я не покалечил «Егорушку»… хах.

— И тебя спасло только одно, ничтожество, — ему так сильно нравилось «чередовать» оскорбления простолюдинов? — Что чернь у нас, у аристократов, бить не принято. Чужую чернь. — а нет, он повторился. Скудный словарный запас.

Из двери туалета, после его слов, вышла служанка, что подтверждало наличие уборной в купе. Она была в типичном для прислуги переднике, с собранными волосами и… с сочным фингалом под глазом.

«Ух ты ж… прислугу бьешь, да, клоун? — тут же подумал я. — Это ты так за провал с Распутиной отжигаешь? На слабых силу пробуешь? Да? Утырок?»

— Короче, я подумал, и надо бы тебя наказать за твою дерзость, — Егор тем временем продолжил тявкать. — Руки свои марать не буду, не престижно, так что… — Макс, — бугай рядом со мной тут же вытянулся по стойке «смирно». — На следующей остановке выведи это убожество, — О, новое слово! Сразу видно — развивается. — Голову ему проломи, да брось зверью на обед. Только ветвями прикрой, чтобы не нашли случайные гости.